"Григорий Борисович Салтуп. ИБЛОПАМ в стиле "Ретро"" - читать интересную книгу автора

Дома Лев Алексеевич достал с антресолей дедовский микроскоп, протер
линзы и зеркала спиртом. Долго рассматривал кнопку-ИБЛОПАМ. Кнопка и
кнопка, вот даже заусеница металлическая у штыка кнопки, "Неужели я влип в
мелкое жульничество? Но кто будет ради "Королевы Марго" переодеваться три
раза, договариваться с ангольцами, доставать живую лошадь?" - рассуждал он.
Лев Алексеевич рискнул и уколол себя ИБЛОПАМом в мякоть ладони - боли
совсем не было, штык кнопки вошел в плоть, как в масло, и только в мозгу, в
лобной доле, завспыхивали и побежали светящиеся буквы "ДУРАК... ДУ-РАК-..
Двинский выдернул ИБЛОПАМ из ладони - ругательство погасло. На коже не было
крови, даже место укола не различалось. "Вероятно, - предположил Двинский,
- это был сигнал о неправильном использовании прибора".
Нервно похлопывая себя по бокам, Двинский покрутился по комнате.
Закурил. Недокурив, бросил окурок в пепельницу, сел, воткнул ИБЛОПАМ в
висок и - ничего не произошло!.. Тогда он легонько постукал по кнопке
ногтем и услышал призывный голос:
"Товарищи хроники! Все-все-все! Общее собрание! Явка обязательна!" -
стены его комнаты развалились и поплыли, вмещая в себя огромный объем
светлого актового зала со сценой и столом президиума, замельтешили;
прозрачные фигуры людей в свободных одеждах - Двинский закрыл глаза и
увидел себя в зале так реально, что стало жутко, и люди стали
непрозрачными, живыми,- короткий лысоватый человек прошел перед ним, сел
рядом и зашептал в ухо: "Дрыгина, наверное, сместят. Как ты ду..."
В этот момент Двинский выдернул кнопку из виска - все пропало, он
сидел на диване, в пепельнице еще дымился окурок...
Увиденное было похоже на витрину магазина в солнечный день, когда
стоишь перед ней, разглядываешь костюмы на манекенах, и в то же время в
стекле отражаются пешеходы, женщины с колясками, дети с мороженым...
По принципу двойной экспозиции...
Лев Алексеевич набрал полную грудь воздуха, словно ныряя в воду,
воткнул ИБЛОПАМ в висок, и тот же голос позвал:
"Товарищи хроники! Все-все-все! Общее собрание! Явка обязательна!" -
стены его комнаты развалились и поплыли, вмещая в себя огромный объем
светлого актового зала со сценой и столом президиума, замельтешили
прозрачные фигуры людей.- Двинский закрыл глаза, и люди стали
непрозрачными, сквозь них перестали просвечивать предметы из комнаты самого
Льва Алексеевича, и все последующее действие он воспринимал с закрытыми
глазами, от лица "потомка" - носителя ИБЛОПАМа,- короткий лысоватый человек
прошел перед ним, сел рядом и зашептал в ухо: "Дрыгина, наверное, сместят.
Как ты думаешь?" - Должны сместить! За перерасход энерго-времени! - ответил
"потомок" (у Двинского невольно шевельнулись губы, словно говорил он).
- Тише, товарищи хроники! - призвала с трибуны статная женщина. -
Начнем отчетное собрание сотрудников НИИХРОНа... Где группа
хронопсихологов? Им что, особое приглашение?..
- У них в отделе пятница с утра. Запутались... - из зала.
- Ладно, пятницы ждать не будем. Начинаем без хронопсихологов... Все
вы знаете, что работа нашего института критикуется в печати и в инстанциях.
Вопрос стоит остро: "Быть или не быть НИИХРОНу!" В составе комиссии по
проверке наших научных разработок есть представитель из Будущего, - женщина
указала рукой на президиум, седой ученый кивнул головой, - уважаемый Павел
Петрович, его современная эманация, Павлик Сидоров, также приглашен на