"Святослав Владимирович Сахарнов. Трепанголовы " - читать интересную книгу автора

влево. Она превратилась в большую, покрытую костяной бронёй пузатую
рыбину.
- Ты теперь настоящая Луша! - сказала однажды девушка, наблюдая за
неторопливым движением своей любимицы. - Четыре года здесь. Четыре года...
Какая ты стала толстая!
Девушка грустно засмеялась, а маленькая Лушка с этого дня стала
Толстой Лушей.
Но однажды, когда Толстая Луша заканчивала свой обычный круг по
бассейну, здание станции вздрогнуло. Удар передался бассейну и переполошил
рыб.
С этого дня такие удары стали постоянными. Исчезли праздные
посетители. Рыб стали кормить реже. Люди, забегавшие в зал, без конца
повторяли слово "война", которое, как и другие слова, ровно ничего не
говорило рыбам.
И вот настал день, когда в зале вновь стало людно и как никогда
тревожно. Люди торопились. Они спускали из аквариумов воду, вычерпывали
рыб, уносили их куда-то.
Среди этих людей работала девушка.
Очередь дошла до Луши. Большой сетью её выволокли на каменный пол,
подхватили на руки и, как бревно, потащили длинным коридором.
Толстая Луша не билась, а только беззвучно вздыхала, тяжело раскрывая
громадный изогнутый рот. Коридор соединял зал с набережной. На набережной
у каменных плит тревожно бормотала вода. Из бухты, прощально перемигиваясь
фонариками, уходили в море корабли.
Лушу с плеском бросили в воду. Она замерла, словно в растерянности, а
затем начала тереться мордой о шершавый камень, обросший чёрными дольками
мидий.
Девушка наклонилась к воде и помахала Луше рукой. Та привычно
замерла, ожидая корма.
Принесли багор и багром кое-как оттолкнули Лушу от стенки. Поняв
наконец, что от неё хотят, она повернулась мордой к морю и робко, нехотя
шевельнув хвостом, поплыла.
Она плыла, медленно удаляясь от берега одним и тем же заученным
движением - по кругу, вперёд и влево, как плавала много лет подряд.
Ошеломлённые люди молча стояли на стенке и смотрели ей вслед. В
тишине послышалось всхлипывание. Это плакала девушка.
Луша плыла, как всегда, у самой поверхности. Тёмные кольца от её
движения всё удалялись и удалялись от берега, пока их не накрыла синяя
полоса ряби. Шёл шквал - предвестник приближающегося шторма.
Ночью разыгрался ветер. Гудели ревуны на буях. Всю ночь по бухте
сновали задержанные штормом корабли...
Прошли ночь и день.
Вечером к причалу на северной стороне бухты прибило безжизненную тушу
громадной рыбины.
У причала стоял последний уходивший из Севастополя миноносец. На
борту его оказался работник станции. Он узнал Толстую Лушу. В её теле
зияла рана. Левый бок почти до хребта был рассечён пароходным винтом.
Встретясь ночью с кораблём, белуга не смогла уклониться от удара и
погибла, так и не сумев выйти из бухты...
Когда Лиза кончила рассказывать, я сказал: