"А.Сахаров(редактор). Николай II (Том II) ("Романовы" #21) " - читать интересную книгу автора

каким-то протокольным вопросам...
У двоюродных братьев были даже схожие тембры голоса. А поскольку
Николай безупречно говорил по-английски, с небольшой мужественной хрипотцой,
предпочитая этот язык в домашнем общении со своими близкими, его появление в
Англии в гостях у родственников всегда вызывало некоторое смятение других
королевских гостей и прислуги.
В своем собственном доме Император также часто говорил по-английски.
Ему и его детям это было очень легко, потому что его супруга, внучка
королевы Англии, с раннего детства, после смерти матери, любимой дочери
Виктории, росла и воспитывалась при британском дворе, и английский язык был
ее родным и любимым. Молодая царица, даже спустя два десятилетия жизни в
России, говорила по-русски именно с легким английским, а не немецким
акцентом.
Другим, но скорее чисто внешним отличием, вытекающим из характера
власти, которой располагали русский царь и британский король, было то, что
российский Император, согласно уставу Российской армии и собственному
представлению о том, что он - первый солдат своей страны, служба которого
длится до гробовой доски, как он однажды об этом собственноручно написал,
даже дома или на отдыхе носил военную форму. Он снимал ее только во время
заграничных неофициальных родственных вояжей к европейским дядям и тетям,
дедушкам и бабушкам.
Король Британии, будучи конституционным монархом в стране, где армия и
гвардия перестали играть роль во внутренних делах по крайней мере четыре
столетия назад, хотя и носил звание фельдмаршала, но появлялся в военном
мундире только во время протокольных церемоний или тронной речи в
парламенте.
Задумываясь о том, почему появление Георга в штатской одежде под
сводами Бальмораля или других королевских дворцов вызывает у нее
сердцебиение, тетя Минни решила, что это от непривычки видеть Ники в
цивильном платье, а вовсе не от беспокойства за судьбы самодержавной
монархии в России, которое она испытывала, когда гостила у своих сестер и
братьев в Англии или Дании... Старая императрица кожей ощущала здесь острое
недоброжелательство к Российской империи, ее строю и правительству, ее царю
и царице, которое подогревалось газетами, депутатами парламента, многими
придворными, царило в клубах и пабах. В России здесь хотели видеть только
страну казаков с нагайками, метрополию еврейских погромов и крестьянской
темноты...
Довольно поверхностная и легкомысленная маленькая датская принцесса,
ставшая русской Императрицей, не очень вдавалась в причины русофобских
настроений в британском и копирующем его датском общественном мнении,
которые видели в гиганте на Востоке Европы сильного конкурента и источник
угрозы господству Британии в мире. Тем более что лично к ней отношение и в
Англии и в Дании, как к бывшей датской принцессе, было великолепным. Здесь
она всегда отдыхала душой и могла расслабиться, чего никогда не делала в
Петербурге, опасаясь потерять влияние, которым безраздельно владела как мать
Императора, слушающего ее советы и выполняющего, как правило, все ее
просьбы.
Только теперь, в этот приезд к сестре, когда она появилась на Острове
задолго до того, как было условлено с Александрой, из-за размолвки с Ники по
поводу поездки по Волге, Мария Федоровна испытывала некоторое чувство