"А.Н.Сахаров(редактор). Петр III ("Романовы" #12) " - читать интересную книгу автора

получил приказ дать сегодня вечером представление во дворце, и вы все должны
участвовать. Императрица велела сыграть пред ней "Хорева" Сумарокова... Нам
понадобится весь балет... Я жду от вас, что вы приложите все силы, так как
мы уже давно не играли этой пьесы, и всё-таки всё должно быть в порядке, так
как императрица велела мне непременно передать, что ожидает образцового
исполнения и особенно блестящей постановки шествий и национальных танцев.
Ещё недавно скучающее, сонно-равнодушное общество при словах своего
директора вдруг напомнило собой потревоженный улей; все повскакали со своих
мест, все спешили куда-то, не зная, что предпринять. Только Томазини
оставалась в углу на своём диване. Хотя и её глаза заблистали ещё ярче при
известии, что в этот же вечер должно состояться представление, в котором она
может показать пред двором своё искусство, она, казалось, не могла решиться
отпустить от себя молодого человека, которого только что впрягла в свою
триумфальную колесницу; она не отнимала от него своей руки и её белое плечо
не отстранялось от его плеча, на которое она опиралась.
- Поздравляю вас, - сказал Евреинов, - со счастливым избавлением от
вашего бездействия, и радуюсь, - добавил он громким голосом, отыскивая
глазами барона Бломштедта, - этому приказу о представлении ещё более потому,
что он служит доказательством, что наша всемилостивейшая государыня
чувствует себя совсем хорошо. Пойду скорей принести вам подкрепление.
- Не разбегайтесь! - крикнул Волков, когда Евреинов уходил. - Это
ничему не поможет... не надо терять ни минуты... Мы должны сделать ещё одну
репетицию, прежде чем начнётся представление... Сани стоят пред дверьми, я
отправил рассыльных за хором и статистами... гвардейский батальон отдан в
наше распоряжение... гардеробмейстер приготовляет всё... Итак, живо вперёд,
во дворец!
Барон фон Бломштедт глубоко вздохнул.
- Во дворец! - сказал он вполголоса, обращаясь к своей прекрасной
соседке. - Как вы счастливы, что можете ехать туда! Я охотно посмотрел бы на
этот двор и на знатных вельмож, но для иностранца доступ туда крайне труден,
а потом, - добавил он глухим голосом, причём его пальцы крепко обвились
вокруг маленькой, хорошенькой ручки, словно он не хотел выпустить её, - вы
все будете заняты и не придёте сюда, где мы могли бы так хорошо беседовать
друг с другом.
Мариетта задумчиво, с задорной улыбкой на губах, некоторое время
смотрела на него, а затем быстро встала, схватила молодого человека за руку
и подвела его к Волкову, нетерпеливо разговаривавшему с некоторыми из
актёров и пытавшемуся устранить недовольство последних, обычное почти всюду
при неожиданных спектаклях, которое не мог подавить даже приказ самой
государыни.
- Уважаемый маэстро, - сказала Мариетта по-французски, я буду танцевать
сегодня вечером, отлично танцевать; обещаю вам, что все будут довольны...
что я говорю - "довольны"! Все будут в восторге от моих танцев; но при одном
условии...
- Условия? Для государыни императрицы? - пожимая плечами, спросил
Волков, видимо недовольный.
- Государыня императрица - женщина, - возразила Томазини, - и знает,
что значит желание женщины; кроме того, я ставлю это условие только вам, и
его легко исполнить. Вот этот господин - барон фон Бломштедт, мой
соотечественник и друг, - прибавила она со взглядом, заставившим сердце