"А.Н.Сахаров (редактор). Анна Иоановна ("Романовы" #9) " - читать интересную книгу автора

собрать Совет и Сенат. На этом торжественном собрании 25
февраля 1730 года князь Черкасский подал от шляхетства
челобитную, которую прочёл вслух В. Н. Татищев и в которой оно
просило императрицу обсудить кондиции и шляхетские проекты
выборными от генералитета и шляхетства. Государыня подписала
челобитную, но выразила желание, чтобы шляхетство немедленно
обсудило поданное ей прошение. После недолговременного
обсуждения князь Трубецкой от лица всего дворянства подал
императрице адрес, который составлен и прочитан был князем
Антиохом Кантемиром. В адресе дворянство просило императрицу
принять "самодержавство, благорассудно править государством в
правосудии и в облегчении податей", уничтожить Верховный Совет
и возвысить значение Сената, а также предоставить право
шляхетству в члены Сената "на упалые места", в президенты и
губернаторы выбирать "баллотированием". Императрица охотно
согласилась принять самодержавие и в тот же день (25 февраля)
разорвала незадолго перед тем подписанные ею "кондиции". Так
рушилась политическая затея старой московской знати. Князья
Долгорукие были сосланы в свои деревни или в Сибирь, а вскоре
затем некоторые из них казнены. Князья Голицыны претерпели
менее: "сначала никто из них не был послан в ссылку; их только
отдалили от двора и от важнейших государственных дел, возложив,
впрочем, на них управление сибирскими губерниями".
Анне Иоанновне было 37 лет, когда она стала самодержавной
императрицей Всероссийской. Одарённая чувствительным сердцем и
природным умом, она, как её отец, лишена была, однако, твёрдой
воли, а поэтому легко мирилась с той первенствующей ролью,
которую играл её любимый Э. И. Бирон при дворе и в управлении.
Подобно деду (царю Алексею Михаиловичу) она охотно беседовала с
монахами, любила церковное благолепие, но, с другой стороны,
страстно увлекалась стрельбой в цель, псарями, травлей и
зверинцами. Старый московский дворцовый чин не мог уже
удовлетворять новым потребностям придворной жизни XVIII века.
Необыкновенная роскошь мирилась нередко с безвкусием и плохо
прикрывала грязь; западноевропейское платье и светская
вежливость не всегда сглаживали природную грубость нравов,
которая так резко сказывалась в характере придворных
развлечений того времени. Императрица оказывала своё
покровительство святошам и приживалкам, держала при дворе
разных шутов (князя Волконского, князя Голицына, Апраксина,
Балакирева, Лакосту, Педрилло), устраивала "машкерады" и
курьёзные процессии; из них наиболее известны те, которые
состоялись по случаю женитьбы шута князя Голицына и постройки
ледяного дома в конце зимы 1739 года. Таким образом, придворная
жизнь этого времени уже не регулировалась строгим и скучным
ритуалом московского терема, но и не привыкла ещё к утончённым
формам западноевропейского придворного быта.
По принятии самодержавия императрица поспешила уничтожить
учреждение, которое обнаружило стремление к ограничению её
верховной власти. Верховный Совет в 1731 году заменён был