"Андрей Николаевич Сахаров. Исторические портреты: 1762-1917, Екатерина II - Николай II ("Романовы" #2) " - читать интересную книгу автора

и в письмах к иностранным корреспондентам не раз писала о том, как он ее
любит: "Во вторник я снова отправляюсь в город с моим сыном, который уже не
хочет оставлять меня ни на шаг и которого я имею честь так хорошо забавлять,
что он за столом иногда подменивает записки, чтобы сидеть со мною рядом; я
думаю, что мало можно найти примеров такого согласия в расположении духа".
По-видимому, она и сама гордилась сыном - живым, сообразительным мальчиком.
Но по мере того, как Павел взрослел, он становился для нее соперником.
Екатерина не могла не знать, что среди входивших в ее ближайшее
окружение были и такие, кто полагал, что она передаст власть сыну, когда он
станет совершеннолетним. И вот в 1772 г. ему исполняется восемнадцать, но
официальное празднование этого события откладывается на год до его женитьбы.
Екатерина зорко следит за всеми, с кем общается наследник, делает все, чтобы
не допустить его к участию в политике, то есть ведет себя с сыном так же,
как когда-то Елизавета Петровна вела себя с ней самой. И вместе с тем до
поры до времени отношения между матерью и сыном остаются, по-видимому,
действительно довольно близкими, доверительными, о чем свидетельствует их
переписка. Так, путешествуя в 1780 г. по западным губерниям, она с присущим
ей остроумием и предназначенной лишь самым близким людям откровенностью
пишет Павлу и невестке из Нарвы: "Здесь видела я генерала Брауна: он
потолстел и совершенно здоров, точно так же, как и я сама и вся свита моя;
ласкаю себя надеждою, что вы скажете о себе то же. Быть может, известие это
находится в кармане курьера, ищущего Безбородко с 3-х часов утра. Подумаешь,
Нарва - по обширности другой Париж: в нем пропадают без вести. Посылаю вам
всяких здешних диковинок, т. е. кусок материи государыне великой княгине,
ящик с игрушками доброму приятелю моему Александру*. Вы же, сын мой,
получите от меня сегодня "чистое благословение" - другого подарка вам не
будет по той причине, что я ничего не нашла, что бы могло вас рассмешить.
Прошу вас четырех, т. е. отца, мать и обоих сыновей, переобняться между
собою за меня. Да благословит вас всех вместе Господь Бог". Вечером того же
дня она шлет новое письмо, в котором сообщает: "Заметьте, что здешние
красавицы страшно уродливы, желты, как айва, и худы, как клячи... да
сохранит вас Господь от 7 или 8-ми нарвских женщин, стоявших за спинками
стульев за обедом. Они обдавали меня жарким своим дыханием, и потому я не
чувствовала холодного воздуха".
______________
* Великий князь Александр Павлович.

В 1781 г. и сам Павел с женой, великой княгиней Марией Федоровной,
отправились в путешествие по Европе. Во многих мемуарах сохранились
свидетельства о том, что отъезд супругов был нелегким, и некоторые историки
полагают, что великокняжеская чета опасалась, будто императрица
воспользуется их отсутствием, чтобы от них избавиться. Неискушенная в
политике баронесса Димсдейл вспоминала: "Великая княгиня очень переживала
разлуку с детьми... Ее печаль произвела на всех сильное впечатление, и
многие плакали, а экипаж ожидал их, я думаю, почти два часа. "..." Наконец
барон и еще два господина, поддерживая великую княгиню, поскольку у нее,
кажется, совсем не осталось сил, посадили ее в карету, и они отправились. Во
время всей этой суматохи императрица гуляла в саду, и я не слыхала, чтоб она
плакала, а напротив, очень резонно заметила, что не понимает, отчего столько
шума вокруг путешествия, в которое они сами так хотели поехать..."