"Михаил Садовский. Фитиль для керосинки" - читать интересную книгу автора - Нет у меня никаких родственников, - вздохнул Витька
- Да, это плохо, когда в деревне никого, - посочувствовал здоровый дядька с натянутой на пузе тенниской. - Ну, показывай богатства, пока никого еще нет, побеседуем... - они разложили кляссер на столе и стали листать фантастическую летопись земли... - Послушай, Витька, сказал толстый, когда в руках его оказался знаменитый блок, - а твоя то, как фамилия, разве не такая же? - Ну, и чо? - Спросил мальчишка, неудобно вывернув голову вверх. - А может, это твой родственник дальний? - Говорю же - нет у меня родственников! - Зло возразил Витька и понурился... - Да ты не обижайся, - сочувственно вздохнул толстый и продолжил, как бы размышляя, - А я бы поискал все же... Так и кончился тогда безрезультатно разговор на скамейке в парке. Витька не то, чтобы забыл о нем. Он просто не придал ему никакого значения. В своей маленькой комнатушке в двухкомнатной хрущобе в девятиэтажной башне, он сумел создать собственный мир, подобный внешнему: с показухой для матери и тайными уголками для себя, которые изобретательно скрывал в очевидно плоских и однозначных, но только для непосвященных, местах. Например, нижний ящик огромного старого комода вынимался, и в зияющей пещере при свете шестивольтовой лампочки открывалось царство диковинных животных и птиц в джунглях Индии и Памира, а если немного отодвинуть письменный столик от окна и втиснуться в образовавшийся угол, то сразу перелетишь в дикие пустыни Африки, а если... Через две недели, когда уже совсем по летнему одетый Витька снова с утра сидел там же на скамейке, к нему подошел Толстый, протянул бумажку и сказал - Позвони! - Зачем? - возразил Витька - Пригодится! Позвони! На следующий день, когда матери не было дома, Витька позвонил по этому номеру и на вопрос: "Какой Витя?" ответил, робко: - Боклевский! - Как фамилия? - Хрипло переспросила трубка. - Боклевский, - раздражаясь, повторил Витька. - А! - Обрадовался голос! - Боклевский! А тебе сколько лет? ... Четырнадцать скоро! И на метро сам можешь? Не заблудишься? - Приезжай, дружок, поговорим... - это уже пригласил словно другой человек - старый знакомый, который ждет, не дождется тебя... И Витька поехал. В странной комнате с высоченными лепными потолками и обставленной такими же лепными шкафами, буфетами за письменным столом сидел человек, тоже словно вылепленный и с еще не законченным лицом. Все было крупное, рельефное, рыхлое, смачное. Толстые губы немножко шлепали друг по другу при разговоре, и капельки слюны прыскали в стороны, сверкая в лучах солнца. Этот, за столом, долго и беззастенчиво изучал застрявшего у двери Витьку, и тот стал уже томиться и переживать, что зря потащился в такую даль, да еще кляссер захватил зачем-то. Но человек вдруг заговорил глубоким и красивым голосом: - Проходи, проходи, ты Витя? Понял, понял, - он говорил чуть в сторону, потому что наклонился и что-то доставал из ящика стола. - Маша, Маша! - неожиданно закричал он. Скрипнула дверь и вошла Маша. - Маша, поди сюда, |
|
|