"Екатерина Садур. Толпа одиноких " - читать интересную книгу автора

раньше меня звали Вера. А сейчас все вокруг называют - Изабель... Так из
одного состояния, мы перешли в другое. Наверное, это маленькое "почти" и
есть смерть... Что ты сделала, Рози? Я ничего не забуду. Почти ничего!
(Падает у дверей лифта. Засыпает. Неожиданно комната наполняется
мерцающим фиолетовым светом. Он вливается извне, сквозь прутья оконной
решетки, он льется из раскинутых рук спящей Веры, из кабины лифта. Он
заполняет собой комнату, мгновенно преображая ее).


Картина VI.


Китайская шкатулка.


Отец Веры щурится в сумерках. Они сгущаются все сильнее и скоро
превратятся в южную ночь.
ОТЕЦ Вся наша жизнь - причудливый узор. Купил вот десять лет назад
шкатулку в антиквариате на "Арбатской", с выдвижными ящичками и множеством
тайных отделений. Я не знал, что с ней делать, но точно знал, что не купить
ее не могу. Я складывал в нее все что попадется, безо всякой
последовательности. Ни о чем не думая. Потайные отделения были набиты
бумагами, фотографиями, кассетами с записями чужих, но неслучайных
разговоров, деньгами, вышедшими из обихода.
В выдвижных отделениях лежали письма, написанные от руки, письма,
распечатанные из электронной почты. Обрывки листов с ничего незначащими
номерами телефонов, детскими рисунками и просто рисунками, приобретенными по
случаю... (У ночного окна стоит письменный стол с настольной лампой под
зеленым абажуром. Стол завален учебниками и ученическими тетрадями. Из
лифта, спустившегося сверху, выходит мать Веры. Совсем юная, лет
шестнадцати. Она садится за стол, пытается навести порядок в бумагах,
пролистывает тетради).
ОТЕЦ Потом я забыл о ней, о маленькой, но вместительной китайской
шкатулке из черного дерева, отполированного вручную.
МАТЬ (Читает из тетради. Что-то поправляет, что-то дописывает). Из
тоски осенней, из раннего утра, когда нужно проснуться, а сон не уходит, из
тоски по лету в начале сентября, из мутного тумана по утрам, из слепого
московского неба, из бездонной пропасти коммунальных подъездов...
ОТЕЦ Потом я нашел ее и понял, что она как фильм или как жизнь,
разбитая на эпизоды! В каждом ящике свой эпизод, своя отснятая сцена. В
зависимости оттого, как я выдвигаю ящики или вскрываю отделения, я могу
менять последовательность эпизодов, захочу, - все пойдет так, захочу - все
пойдет иначе.
(Мать неожиданно засмеялась какому-то воспоминанию. Она ничего не
замечает вокруг, кроме исписанного листка в тетради и фиолетовой ночи за
окном).
МАТЬ (читает)... из звона жирных тарелок сквозь открытые окна столовой,
из надежды на лето, или хотя бы на сентябрь, из расширенных близоруких глаз,
из воспаленных бронхов, из ожидания звонков, которых не будет, из подражания
тем, кого любишь, а они не знают, из невозможности выразить чувство, из