"Герман Садулаев. Одна ласточка еще не делает весны " - читать интересную книгу автора

взлеты и посадки пассажирских бортов около аэродрома, невольно вжимают
голову в плечи. А некоторые не могут совладать с собой, падают на землю и
закрывают голову руками.


29

В центре Шали, сколько я себя помню, жила еще одна сумасшедшая, Дунька.
То есть я не знаю, где точно она жила, но увидеть ее можно было в центре,
почти каждый день, рядом с универмагом или базарной площадью.
Дунька была русской учительницей, приехавшей в Чечню по распределению.
Когда она была еще совсем молодой девушкой, ее изнасиловал один шалинец.
Насильник бежал от милиции в горы, а Дунька стала носить ребенка. Говорят,
уже тогда она сделалась немного ненормальной, поглаживала свой разбухающий
живот и говорила: "Не надо никого искать, сажать в тюрьму. Вот он у меня,
тут, в самой темной темнице". Того шалинца все же поймали и осудили. Судил
советский суд, и насильник отправился отбывать наказание. Если бы его судил
суд рода, он бы уже никуда не отправился. Но Дунька была русской, приезжей,
у нее не было рода, не было ни одного, даже самого далекого родственника, и
некому было перерезать горло преступнику.
Когда пришел срок разрешиться от бремени, Дунька родила мертвого
мальчика. Долго не хотела отдавать трупик врачам, только когда уснула, тело
забрали и закопали у ограды кладбища. Вот с того времени и стала Дунька
полностью сумасшедшей.
Она раздобыла где-то старую детскую коляску, уложила в нее куклу с
оторванными ручками и день-деньской бродила по центру села, со спутанными
волосами, в немыслимых лохмотьях. Все Шали чувствовало свою вину перед Дуней
за то, что ее изнасиловали здесь, и стыд, что насильник остался жив, а
значит, по законам гор, не наказан. Дуньку не отправили в психбольницу, у
нее даже не забрали учительскую квартиру. Каждый день встречные давали ей
еду и деньги, родители запретили детям смеяться над божьим человеком,
женщины разговаривали с ней на улице. Особенно женщины с детьми любили
разговаривать с Дунькой. Как поживаешь, Дунька? - говорили они - куда идешь?
Вот, гуляю со своим ребеночком, отвечала Дунька. И сразу обращала внимание
на детей собеседницы: а твой мальчик-то как подрос! И видно сразу - умный!
Большим начальником будет! А девочка, девочка, какая красавица! Самого
лучшего жениха во всем Шали заполучит, будет жить в достатке, как сыр в
масле кататься! Матери любили разговаривать с Дунькой. Конечно, любой матери
нравится, когда хвалят ее ребенка. А слова Дуньки, божьего человека,
принимались как благословление Всевышнего.
Потом Дунька жаловалась: а мой ребеночек совсем не растет. Я и кормлю
его, и пою. Дунька показывала детскую бутылочку с молоком, которую время от
времени приставляла к пластмассовой голове изуродованной куклы. А он не
растет! А знаете, почему? Потому что он мертвенький...
И матери как могли утешали Дуньку. Они говорили: ничего, Дунька,
вырастет и твой ребеночек. Oн ведь еще совсем маленький! Ты его только вчера
родила, что же ты хочешь, чтобы он уже ходил и разговаривал?
Так и жила Дунька, без малого тридцать лет от начала своего
помешательства до войны. И уже поседела, и морщины покрыли ее лицо, а
ребеночек все не рос, но матери утешали Дуньку, и та верила, что родила