"Николай Федорович Садкович, Евгений Львович Львов. Георгий Скорина (Исторический роман) " - читать интересную книгу автораизбираться из приверженцев римской веры, половина из православных.
Радцы выбирали двух бурмистров, и уже не воевода мог судить горожан, а выборные заседатели - "лавники". Но то было в грамоте... Не найди мы других свидетельств, и картина полоцкой ярмарки, которой начат роман, была бы не полной, ложной. В том-то и дело, что грамота оставалась грамотой, а воевода - воеводой. Он по-прежнему распоряжался, как ему было угодно. Люди искали справедливости и милосердия, писали жалобы великому князю в Вильно, но Вильно - далеко, а воеводские темницы рядом. * * * Итак, мы выяснили положение русских людей на родине Скорины, а что мы узнали о жизни самого героя? Увы, до нас дошли самые скудные сведения. В бережно собранной нами папке всего несколько страниц с записями на русском языке, белорусском и латыни. Из них мы узнали, что происходит Скорина из семьи "именитого купца в славном граде Полоцке Луки сына Скорины...", имевшего торговые дела в Белоруссии, Литве, Польше и "в немцех". Что учился Георгий в Краковском университете... Почему в списки студентов (как тогда их называли - "схоларов") Скорина занесен под именем Франциска? (Franciscus Lucae de Polotsko - Франциск, сын Луки из Полоцка.) Будем надеяться, что найдем объяснение и этому. Что знаем еще? "...Держал экзамен при падуанской медицинской коллегии в Италии. К экзамену был допущен экстерном и бесплатно. Выдержал его блестяще и Медицинских... В 1517-1519 годах в Праге чешской перевел на русский язык и напечатал около двадцати книг "Библии русской" с предисловиями и послесловиями..." Почему в Праге, а не на своей родине? Почему, став "доктором в науках медицинских", занялся книгопечатанием? Даже самые малые сведения рисуют нам жизнь необычную, полную борьбы и приключений. Здесь и столкновение с Мартином Лютером и с прусским герцогом Альбрехтом, от которого Скорина тайно увез "иудея-типографа и врача". Здесь и судебные тяжбы, и подложные обвинения, и тюрьма. И большая любовь... Жизнь Георгия Скорины не ограничивалась интересами только своей семьи и даже своего города. Видно, чтобы понять ее, надо окинуть мысленным взором время и страны... Заря шестнадцатого века. Еще окутывает мир свинцовая мгла средневековья. На городских площадях пылают костры инквизиции. Алхимики, склонившись над тиглями в мрачных лабораториях, ищут философский камень, способный превращать простое вещество в драгоценный металл. Астрологи по звездам предрекают течение человеческой жизни. На ученых диспутах идут ожесточенные споры о том, сколько чертей может уместиться на острие иглы. В университетах еще властвует схоластическая наука, смиренно именующая себя служанкой богословия. Но светлеет далекое небо. Тверской купец Афанасий Никитин уже "ходил за три моря". |
|
|