"Микола (Николай Федорович) Садкович. Повесть о ясном Стахоре " - читать интересную книгу автора

- Может, еще отрастет, - успокоил Савва.
Старик покачал головой, рассматривая пришельца, и спросил уже более
приветливым голосом.
- Ты Ёнаса ищешь? Вон его кальве, - старик показал клюшкой на черневшую
за двумя толстыми вербами небольшую кузницу, - только там его нет. Ушел
кальвис*.
______________
* Кальве - кузница; кальвис - кузнец (лит.).

- Ушел? - с досадой переспросил Савва.
- Недавно ушел, - подтвердил старик, ласково глядя на подошедшего и
поклонившегося ему Стахора. - А вы по справе какой или в гости? Издалека,
видно? Может, голодные?
- Не так съесть, как сесть, - улыбнувшись, ответил Савва и присел на
завалинку. Стахор сел рядом.
- Посидите, отдохните, - предложил словоохотливый старик, - праздник
сегодня, все на новый шлях ушли "гулу" катать, а мне вас бог послал, чтоб не
скучать одному.
Приподнявшись, старик крикнул в раскрытое окно хаты:
- Неринга! Угости людей.
Молодая, стройная женщина в ярком праздничном лифе, одетом поверх
расшитой литовским узором сорочки, и синем кобате, легко ступая босыми
ногами, подошла и поставила перед Саввой на землю кувшин с молоком и две
глиняные кружки.
Савва протянул было руку, да... взглянул в лицо женщины... Рука так и
повисла над кувшином.
Неринга метнула в него голубой, смешливой искрой и потупилась.
Старик нахмурился и пробурчал что-то по-литовски. Женщина отошла в
глубь двора к покосившемуся срубу колодца с кривым высоким журавлем.
Стахор тихонько толкнул отца локтем в бок. Савва очнулся и, взяв
кружку, поблагодарил:
- Спасибо за вашу ласку.
- Пейте на здоровье, - вновь подобрев, ответил старик, - гостите, Ёнас
нескоро вернется, а придет - сегодня работать не станет. Сегодня работать
грех. Завтра все тебе сделает, что загадаешь. Ёнас все может.
- Все может? - как-то без интереса спросил Савва, глядя в глубь двора.
Старик оживился:
- Все! Ёнас у нас - галюнас! Коли не силой, так хитростью. Только губит
мара его, дума злая у него куис из рук выбивает, тогда делается Ёнас слабее,
чем женщина...
Стахор пил густое, холодное молоко и слушал старика. Он видел, что отец
почему-то молчит, вероятно, о чем-то другом задумавшись, и, боясь, как бы
это не обидело гостеприимного старика, сказал, как обычно говорят во время
беседы взрослые.
- Бывает, конечно... а о чем же марит кузнец?
- О красивом марит, - ответил старик, радуясь случаю поговорить, -
садись ближе, я расскажу.
Стахор пересел, и старик, обведя рукой вокруг, заговорил медленно,
нараспев, как бы вспоминая.