"Фред Сейберхэген. Восточная империя" - читать интересную книгу авторапокой, и работа редко кажется просто лямкой, которую нужно тянуть.
Приятно сознавать, что где-то вне разносторонности Фреда - и даже вне особого метафизического средоточия, при котором происходит тщательное затягивание всех сюжетных линий до полноценного их выражения - там, в укромном месте, где он впервые сводит все воедино, одно за другим, удивляясь и напряженно работая, ему доступна особая радость увязывания жизни с образами. Частица этой радости, я уверен, доходит и до читателя всех хороших произведений такого рода. Я ощущаю ее во всех романах Фреда. Если требуется дополнительное подтверждение разносторонности Фреда Саберхагена, то вашему вниманию предлагается "Восточная империя". В этом романе, где своеобразно сочетаются его ранний и поздний стили, он создал замечательную смесь сказочной и научной фантастики, активного действия и глубоких размышлений. КНИГА ПЕРВАЯ РАЗОРЁННЫЕ ЗЕМЛИ I Слушай меня, Экумен Когда сатрап Экумена бросил старика в подземелье Замка и попытался приступить к серьезному допросу, оказалось, что трудности только начинаются. Проблема была не в том, как можно было подумать при первом взгляде на старика, что узник был слишком хрупким и немощным, грозящим помереть от первой же доброй порции боли. Вовсе нет. Правда, как ни трудно было в это поверить, заключалась в обратном: старик в действительности оказался слишком крепким, его сила все еще защищала его. В течение всей долгой ночи он не только оборонялся, но и пытался сам нанести ответный удар. Двое магов Экумена, Элслуд и Зарф, были самыми искусными из всех, кого сатрапу доводилось встречать западнее Черных гор, слишком сильными, чтобы им мог противостоять какой-то одинокий узник, особенно здесь, на их территории. И тем не менее старик не уступал им - вероятно, из гордости и упрямства, и, несомненно, понимая, что сопротивление может обратить против него силы столь могучие, что неизбежное поражение принесет стремительную и относительно безболезненную смерть. В самые темные предутренние часы, когда человеческие силы иссякают, а нечеловеческие достигают своего пика, напряжение молчаливой борьбы нарастало. Экумен и его маги не могли определить, какие именно силы Запада призвал старик, но, безусловно, силы эти были незаурядными. Задолго до развязки Экумену почудилось, будто воздух в подземной темнице начал громко звенеть от столкновения |
|
|