"Рафаэль Сабатини. Игрок" - читать интересную книгу автора

ходили легенды, и который теперь подвергался опасности только из-за слишком
большой верности Ноаю.
И пока некоторые из этих знатных дворян слонялись без дела возле
овального стола, а другие стояли группками у высоких, узких окон, выходивших
в просторный двор, еще тринадцать человек, специально вызванных на это
совещание, скромно ждали в сторонке как люди, сознающие, что они сделаны из
другого теста. Это были ведущие французские банкиры и торговцы, скромные в
одежде и поведении, за исключением финансового гиганта Самуэля Бернара, чья
длинная, худая фигура выглядела вызывающе в ярко-красном плаще, обшитом
золотом жилете и изысканном парике. Правда, он мог считаться дворянином,
поскольку за свои денежные услуги был произведен Людовиком XIV в рыцари. Но,
поскольку во Франции черта между наследственными дворянами и новоиспеченными
была крайне резкой, то он предпочел сейчас стоять рядом со своими коллегами
банкирами.
Сегодняшнее вторжение этих разбогатевших плебеев казалось
государственным советникам ужасно оскорбительным. Лишь смертельно опасное
состояние финансов заставило их неохотно подчиниться этому вторжению. Для
дворян по крови было невыносимо дебатировать в присутствии простолюдинов,
особенно учитывая тот обмен колкостями, в который обычно превращались их
споры. Эта язвительность неизбежно вытекала из различия их взглядов на
оздоровительные меры и из острого соперничества, вызванного их политическими
устремлениями. Борясь друг с другом, они тем не менее нисколько не
приблизились к решению проблемы национального долга в размере двух с
половиной миллиардов ливров; поскольку, когда из дохода в сто сорок пять
миллионов ливров они вычли ежегодные расходы правительства в размере ста
сорока двух миллионов, то оставшиеся три миллиона прибыли привели всех в
ужас.
С самого начала герцог Сен-Симон настаивал на созыве Генеральных Штатов
[11] и объявлении национального банкротства в качестве единственной меры
спасения от революции. Он придерживался того мнения, что принц не должен
быть связан обязательствами его предшественника и что указы короля, который
обрел пристанище под сводами Сен-Дени, были таким же прахом, как и он сам.
Он подчеркнул то, что все знали: торговля замирает, промышленность
парализована, безработица ежедневно усиливается, страна опустошена войной,
сельское хозяйство разрушено и голод уже начинается в провинции. Он
заключил, что улучшения не наступит, пока не будут приведены в порядок
финансы, а это может быть достигнуто только новым беспрепятственным началом.
Рецептом старого герцога де Вильруа было увеличение налогов. Но канцлер
д'Агессо, известный своим опытом и своей мудростью, отметил, что даже если
увеличить налоги на одну десятую, то и в этом случае прибыль будет далека от
требуемой при неизбежном усилении обнищания и несправедливости, от которых и
так страдает Франция. Он предложил, однако, альтернативу. На протяжении
многих лет не было надзора за сборщиками налогов, и, как известно, они
пользуются этим, обдирая как липку подданных короля. Пусть их дела
расследует специальная судебная палата, как это было сделано при Сюлли [12],
сто лет назад, и пусть они вернут незаконно награбленное. Думается, это
будут немалые средства.
Этот вопрос рассматривался наряду с вопросом о произвольном и не очень
честном снижении процента по бумагам государственного займа и еще менее
честной девальвации денег. Последнее вообще было старым трюком. Курс луидора