"Рафаэль Сабатини. Капризы Клио" - читать интересную книгу автора

продемонстрировала собственноручно им подписанный приговор итальянцу и,
обвинив в двуличии и подлости, окончательно расторгла притворный союз,
который давно ее тяготил. Мария разыграла приступ необузданной ярости и
выгнала мерзавца вон. Ошеломленный неожиданным разоблачением, Дарнли пулей
вылетел из ее покоев.
С тех пор королева при каждом удобном случае подчеркивала свою
неприязнь к супругу, которая распространялась и на всех тех, кто пользовался
расположением Дарнли. Жизнь при дворе стала для него невыносимой, и он,
почуяв, что тучи сгущаются, ударился в бега.
Некоторое время Дарнли скитался по стране, но его никто не преследовал,
и только двери всех знатных домов - противников или верноподданных королевы
- захлопывались перед его носом. Всеми одинаково презираемый, в конце концов
он оказался в Глазго у своего отца, графа Леннокса. Там король стал искать
забвения в эле и бестолковых развлечениях, то гоняясь по окрестностям с
собаками и соколами за дичью, то заводя случайные любовные интрижки с
вульгарными особами.
Так Мария, не доведя до логического конца свои планы мести, упустила
время. Не повесив мужа за измену и подстрекательство к убийству, не отправив
его, на худой конец, в изгнание, она совершила роковую ошибку.
Самоуверенный, мужественный Босуэлл, циничный властолюбец и грубый
вояка, но в то же время образованный человек, оказался тем другом, на
которого Мария могла положиться в трудную минуту. Он не бросил ее на
произвол судьбы в Холируде, предводительствовал собранным войском и быстро
приобрел громадное влияние на королеву. Пользуясь почти безграничной властью
- несравнимо большей, чем его предшественник Риццо, - Босуэлл повсюду
сопровождал Марию и участвовал во всех ее делах. Марии он казался
олицетворением достоинств, которых были лишены оба ее мужа*, и случилось то,
что должно было случиться - в ее душе проснулось чувство. Противиться ему
или скрывать его было бесполезно. Это была не просто любовь, а настоящий
пожар, шквал, ураган.
Дело дошло до того, что в июне, составляя завещание перед родами, Мария
назначила Босуэлла опекуном ребенка и регентом королевства в случае своей
смерти. Дарнли же отказала единственное бриллиантовое кольцо, которое тот
надел ей на палец во время венчания. "Это кольцо в день свадьбы подарил мне
король - пусть ему и остается", - пренебрежительно писала она.
Разумеется, о каком-либо возмездии королю теперь не могло быть и речи -
во-первых, это выглядело бы устранением помехи с пути любовников, а
во-вторых, будущему ребенку, во избежание осложнений, связанных с
кривотолками о нежной дружбе королевы с Давидом Риццо, необходимо было
официальное признание законного отца.
Босуэлл вознесся на недосягаемую высоту и, конечно, стал костью поперек
горла завистливым баронам и лордам. Вся Шотландия ненавидела его за цинизм,
беспринципность и жестокость.
Родился наследник; король, приехавший в Холируд на крестины, был весьма
прохладно встречен Марри и Аргайлом; Босуэлл старался вовсе не замечать его.
Выздоравливающая королева при каждом удобном случае демонстрировала свое
презрение к мужу и намеренно ласково обращалась в его присутствии с
фаворитом. Униженный пуще прежнего, Дарнли снова удалился в Глазго.
В конце июля внезапно разразился грандиозный скандал: забыв об
осторожности, королева уединилась с Босуэллом в Аллоэ. Прослышав об этом,