"Владимир Васильевич Рыжков. Срочно требуется лох " - читать интересную книгу автора

точно. Правда, свидетеля можно убрать и на работе. Где-то ведь он работает.
Но нужно время, чтобы его выследить и подготовить огневую позицию. А времени
нет. Надо доделывать работу и получать бабки. Последние сегодня пропили.
Тихий понял, что перспектива появления в этом злосчастном дворе парней
явно не радует.
- Шеф сказал, ещё по штуке накинет, когда свидетеля уберете.
- Вот это дело! - Киря немного успокоился.
Давившая у него внутри тяжесть сразу ушла. Теперь не только следы
приберут, да ещё и лишние бабки получат. Проблема разрешилась, как нельзя
лучше. Он даже заулыбался. Самое сложное теперь - аккуратно появиться во
дворе, чтоб их не заметили раньше времени. Но если Тихий пригонит
неприметную тачку, сделать это будет не трудно. Потом встать на стоянке и
сидеть в ожидании, когда мужик выйдет из дома. А мужик обязательно утром
нарисуется, ведь с собакой нужно гулять каждый день, не так ли? Остальное -
дело техники.
- Ложитесь спать, - сказал Тихий. - Утром разбужу в шесть. И вы должны
быть, как огурчики. Ясно?
Он собрал все бутылки с недопитым горячительным, засунул их в
полиэтиленовую сумку и ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь, чтобы не
привлекать внимания соседей. Немного задержался на лестничной площадке и,
пока ждал лифта, спустил сумку в мусоропровод.

В фирму "Кемикс" оперативники под руководством полковника Самохина
попали только к пяти вечера. Сотрудники все равно весь день не работали,
обсуждая известие об убийстве генерального директора, принесенное его
помощником. Коммерческий директор Ларионов, не дождавшись Кизлякова на
рабочем месте, звякнул ему домой, нарвался на оперативников и узнал страшную
новость. Лично Самохин потребовал от него, чтобы никто из сотрудников с
работы не уходил и все дожидались приезда опергруппы. Оперативники хотели
побеседовать со всеми без исключения.
Ларионов встретил их в крайне испуганном состоянии и дрожащим голосом
пригласил в кабинет Кизлякова, который теперь никогда уже не сможет
переступить его порога. Самохин отметил это волнение: неужели Ларионову
есть, что скрывать? Но не стал делать из этого далеко идущих выводов. Он
вообще предпочитал полагаться на факты и проверенную информацию, а не на
психическое состояние свидетелей. Отправив Корнюшина и Тарасенко опрашивать
сотрудников, он решил поговорить с коммерческим директором наедине. Такая
беседа больше способствует откровенности, чем публичное покаяние в
присутствии бригады ментов.
- Не понимаю, за что? В голове не укладывается! - бормотал Ларионов. -
Даже представить трудно, чтобы Борю просто так ни за что...
- А вы уверены, что не было никаких причин? - уточнил Самохин.
- Абсолютно! Я их не вижу. Их просто нет!
Самохин покачал головой, глядя куда-то мимо расстроенной физиономии
Ларионова. Если коммерческий директор и играет искреннее изумление, то он
хороший актер. Так и хочется ему поверить. Но верить нельзя никому. Даже
своим собственным глазам. Если что-то увидел необычное, надень очки и
посмотри повнимательней. Разглядишь темные пятна на самой чистой личности.
Таково было правило полковника, и он старался его придерживаться.
- Я работаю в уголовном розыске тридцать восемь лет, - пробормотал