"Игорь Рыжков. Иллюзии " - читать интересную книгу автора

Если пропадает воздействие, разумеется он вернется к первоначальному
состоянию. Как, например, сейчас. Коридор вязко заколыхался и стал тем чем
был секунду спустя после того, как я, разорванный на электрические импульсы
Вратами, собрался здесь во-едино, отражениями в отражениях. Бесконечными
податливыми, чуткими. Я побаловался ими еще немного, вытягивая, скручивая в
спирали, утаптывая в блин. Я отдыхал, но это не могло продолжаться вечно.
Это словно застрять в чистилище. Словно войти в дверь и ос-таться в
прихожей. Нужно было двигаться дальше. Сейчас мне необходимо заполучить
тело. Тело могло дать только Зеркало. Какое, в общем, не важно. В этом мире
было мно-жество Зеркал. Больших и малых. Каждое имело свое название. Каждое
имело свои особенности и свой характер. Мне необходимо было Зеркало, которое
называлось Викен-дом. Кто и когда придумал ему такое странное название не
особенно волновало меня. У меня были свои проблемы и мне нужно было решать
их. Проблемы, которые я принес из мира реального и создал себе в мире этом -
"не - реальном". А что реально? Что не реаль-но? Кто мне скажет? Если боль
настоящая? Если невозможно дышать от обиды? Если... Если... если... Тогда
тысячу лет назад я не знал, что однажды отразившись в нем и обретя тело я
буду вынужден прожить в "этом" реальном мире целую громадную, полную боли,
радости и страха жизнь. Теперь я это знал и поэтому спешил. Мне нужна была
плоть. Но-вая какая угодно, но плоть.
Движение далось легко и колышашиеся, вытягивающиеся, смеющиеся рожи
пополз-ли назад, все быстрее и быстрее. - Здесь поворот - Это я помнил.
Дорога, которой проходишь сотни раз уже не нуждается в ориентирах, просто
помнишь - "это здесь".
Передо мной закружилась воронка, продавливая стену, вытягиваясь в новую
кишку, отросток, создавая новый коридор из тех же самых отражений, лиц,
улыбок и гримас.
Нужно спешить и это я помнил тоже. Даже не помнил. Это вбито коваными
гвоздями в саму мою суть. Нельзя смотреть в глаза отражениям. Нельзя
заговаривать с ними. Нельзя прикасаться к ним. Нельзя. Каждое из них ты сам.
В радости, гневе, страхе. И единствен-ное, что удерживает тебя здесь - это
воля. Осознание себя самого как личности. Стоит расслабиться, заиграться,
засмотреться и ты развеешься в серебряную пыль, расколешься на кусочки, и
вывалишься хрипя и блюя желчью у себя в квартире перед мертвенно мер-цающими
Вратами.
Я влез в узкий проход нового ответвления и небольшим волевым усилием
расширил его. Клаустрофобия - еще один бонус, которым приходится оплачивать
собственное при-сутствие здесь. Привычка к огромным пространствам,
возможность влиять на них пусть и в ограниченной степени приводит к тому,
что забываешь о существовании малых объемов, тесных кабинок лифтов,
крохотных кухонь, лестничных клеток на которых невозможно развернуться
пронося гроб. Слава богу мне не пришлось проверять это на практике, но те
кто не избежал, столь печальной участи и хоронил близких, наверное не станут
врать.
Я двигался вперед размеренно и неторопливо. Словно стайер, решивший
вдруг вме-сто преодоления обычной марафонской дистанции обогнуть земной шар.
Стены коридора рваным, расшитым блестками полотном текли назад. Нужно
было совершить еще пару поворотов, пробить еще две дыры и я сделал это на
полном автомате, за исключением того, что не стал протискиваться в воронку
сразу после того, как она от-крывала свой жадный зев. Если ее закрутить