"Юрий Рытхэу. Конец вечной мерзлоты " - читать интересную книгу автора

Н. А. Жихарев. В борьбе за Советы на Чукотке. Магадан, 1358.


Две высокие металлические мачты придали облику Ново-Мариинского поста
новый вид. И откуда бы ни приближался путник - с верховьев ли реки, с моря
или из-за одинокого скалистого острова Алюмка, торчащего посредине лимана,
он видел эти ажурные мачты, вознесенные в небо, еще более подчеркивающие
убожество анадырских жилищ.
Поселение разделяла тундровая речка Казачка, берущая начало у подножия
горы Святого Дионисия к югу от Анадырского лимана.
Радиомачты были поставлены Российско-американской компанией по
сооружению всемирной телеграфной линии через Америку, Берингов пролив,
Азию. - в Европу. После успешной прокладки подводного кабеля по дну
Атлантического океана надобность в постройке трансазиатской телеграфной
линии отпала, но в память об этом кое-где остались вот такие мачты.
Над Ново-Мариинским постом висело низкое облако черного угольного дыма,
хорошо заметное со льда Анадырского лимана. Жители деревянных домишек не
торопились вставать: купеческие лавки открывались не ранее полудня, а
уездное правление, располагавшееся в. большом доме у самого устья реки
Казачки, в иные дни вообще оставалось под замком; особо срочных дел у его
начальника Царегородцева не было. Так же редко посещал присутственное место
секретарь, который больше сидел за картами у Ивана Тренева, местного
коммерсанта, которого знали от Ново-Мариинского поста до далекого Уэлена.
Тымнэро держал путь на высокие мачты. На душе против зимней мрачности
было куда светлее: худо-бедно, а зима оставалась позади..
Трудно было в этом году. Рыбы едва-едва наловили. Того, что оставалось
в кислых ямах, вряд ли хватит до новой путины.
В верховье вовсе ничего не попадало Иные бросали яранги и подавались к
кочевникам: там хоть изредка перепадал кусок старой жилистой оленины. Нищета
такая, что иные анадырские соплеменники Тымнэро часто копались вместе с
собаками на тангитанских помойках. Гордость свою начисто утратили... Да и
какая гордость, если есть хочется. Тымнэро вспомнил своих детишек -
мальчонку и девочку, совсем еще крохотных.
Тяжело груженная нарта пересекла гряду прибрежных торосов, поднялась на
материковый берег и проехала мимо дома уездного правления. Переводчик из
чуванского рода Колька Кулиновский очищал от снега крыльцо.
- Амын етти, паря! - приветствовал он Тымнэро. - Однако, мольч,
погодка доспелась нонче...
Куликовский говорил на старинном анадырском иаречни, и смысл его слов
был таков: здорово, нарень... погода хорошая установилась. , Чукча Тымнэро и
этот русский язык едва понимал, а из настоящего российского разговора едва
доходили до него лишь отдельные слова.
Нарта выбралась на ровное место, и Тымнэро, усевшись верхом на угольный
мешок, подъехал к радиостанции.
Радист Асаевич не слышал, как вошел Тымнэро.
Он машинально читал азбуку Морзе, точки и тире складывались в слова...
"Ввиду отречения государя от престола... старое правительство низложено..."
Вдруг что-то словно изнутри ударило Асаевича. Он схватил ленту; поднес к
глазам, нашел начало и вполголоса стал читать: "Ввиду отречения государя от