"Юрий Сергеевич Рытхеу. Вэкэт и Агнес (Повесть)" - читать интересную книгу автора

высохшие русла рек, затопляемые во время весеннего паводка.
День клонился к концу. Стада находились у подножия Большого хребта, где
ветер продувал долину и разгонял тучи гнуса и овода. До стойбища было еще
порядочно, поэтому путники остановились на берегу ручья перекусить и попить
чаю.
Водитель обошел машину, потрогал траки и, удовлетворенный осмотром,
вернулся к костру, над которым вместо чайника висело большое ведро.
- Сактируем одну бутылку? - подмигнул водитель.
- Нельзя, - строго ответил Эпы и зябко повел плечами.
- Да стоит мне дернуть посильнее, как половина бутылок побьется! -
коварно усмехнулся водитель. - Какому дураку пришло в голову везти спирт в
бутылках на вездеходе?
- Не дураку, а директору торга, - поправил водителя Эпы. - В прошлый
раз везли в бочке. Три дня ехали. Дорога была плохая, сургуч с пробки
побился. Одним словом, очень ослабел в пути спирт, сильно разбавился...
Вода кипела, и киномеханик высыпал в нее пачку чая.
Разговор все вертелся вокруг спирта.
- Я где-то слышал, - продолжал водитель, - как на материке в одном
большом винном магазине орудовала шайка жуликов. Они воровали только коньяк
высшей марки. Осторожно, медицинским шприцем они вытягивали из каждой
бутылки грамм по десять. Десять бутылок - сто грамм. А бутылок там было
тысячи.
Киномеханик разлил чай по кружкам. На куске фанеры лежали открытые
консервные банки, масло, хлеб, кусковой сахар.
- Доктор, - обратился к фельдшеру водитель. - А ведь у вас должен быть
шприц? А если попробовать?
- Нельзя! - еще строже повторил Эпы. - Потерпеть надо!
...Вэкэт думал о предстоящей встрече с отцом. Последний раз они
виделись два года назад. Отец приехал в районный центр и явился в интернат
сильно навеселе. Он шумно вошел в комнату и кинул на пол гостинцы - связку
голых оленьих ног. Этими ногами потом долго дразнили Вэкэта. Но самое
обидное было в том, что отец выглядел смешным и жалким. Он пытался говорить
по-русски и все запевал песню:

Сепь та сепь курком!

По мелодии можно было догадаться, что оленевод пытался спеть: "Степь да
степь кругом". Почувствовав отчужденность и обиду сына, отец неожиданно
протрезвел и сказал:
- А что ты на меня обижаешься? Это я на тебя должен обижаться. Ты ушел
из тундры и никогда уже не вернешься. Я тебя не растил и не воспитывал, и
поэтому я тебя не стесняюсь.
Отец хлопнул дверью и ушел. Больше в гости к сыну не приезжал.
...Сгущалась темнота, но вездеход не сбавлял скорость. Толчки
становились ощутимее, и Эпы взял заветный ящик на колени. Вэкэт хотел было
подремать и закрыл глаза, но его так подбросило, что он едва не откусил себе
язык.
Конечно, можно было бы остановиться и переночевать. Водители, менее
опытные и не так хорошо знавшие тундру, так и поступали.
Темнота еще не загустела, как это бывает в осенние вечера, и