"Юрий Сергеевич Рытхеу. Вэкэт и Агнес (Повесть)" - читать интересную книгу автора

там еще северное полушарие и в это же время тоже зима, как и здесь... Да
какая там зима? Самая суровая зима в Африке жарче самого теплого лета на
Чукотке, особенно на арктических островах. Правда, если потаскать камни, то
даже при морозе минус тридцать пять через десять минут с тебя польет пот,
словно ты у подножия пирамиды Джосера.
Но уже через несколько минут разгоряченное лицо схватывал мороз и
слегка отсыревшие рукавицы превращались в твердые культяпки.
Под конец пошли камни поменьше. На самую вершину Вэкэт решил водрузить
камень покрупнее, с острой вершиной, чтобы знак получился законченный. В
поисках подходящего камня он обошел вокруг знака. В одной из ложбинок,
плотно заполненной снегом, Вэкэт обнаружил какую-то яму и даже поворошил
ногой снег.
Укладывая последний камень, Вэкэт услышал истошный собачий лай. Первая
мысль была: "Добрались до нерпичьего мяса и передрались". Но это был лай, а
не рычание. Потрогав, крепко ли сидит камень в гнезде, Вэкэт спустился с
пирамиды и направился к обрыву посмотреть, что встревожило упряжку. Собаки
рвались из постромок и лаяли, задрав головы. "Зовут, что ли, меня?" - с
удивлением подумал Вэкэт. В это мгновение что-то заставило его обернуться, и
он увидел большого белого медведя, приближающегося неслышными и как бы
неторопливыми шагами. Теперь Вэкэт понял, что это за яма была в снегу: он
потревожил хозяина льдов в его доме!
Раздумывать было некогда. Вэкэт шагнул к обрыву и в несколько секунд
докатился до упряжки, кинулся к нарте и вытащил карабин. Только теперь он
оглянулся. Медведя поблизости не было, но собаки продолжали лаять и рваться.
Вэкэт посмотрел наверх. Медведь стоял на краю обрыва, как раз в том месте,
откуда скатился он. Водя черным кончиком носа, он спокойно смотрел вниз, на
лающих собак, на человека с карабином. Решив, видимо, что достаточно напугал
непрошеного гостя, зверь повернулся и исчез за краем снежного козырька.
Потом Вэкэт никак не мог вспомнить, как это он успел схватить топорик и
легкий посох с крючком.
Вэкэт долго не мог успокоиться. Как он мог забыть, что остров этот -
родильный дом белых медведей! Здесь, на высоких берегах, где в лощинах лежит
глубокий и твердый снег, медведица роет себе берлогу и живет там с
маленькими медвежатами, дожидаясь тепла и весеннего солнца. В эту пору
встреча с белой медведицей очень опасна.
Вэкэт приготовил обед, нарубил корм для собак, но взор его то и дело
обращался к снежному обрыву, где на фоне темнеющего неба был виден
восстановленный знак.
В сумерках Вэкэт решил отъехать на другое место. Но почему там, где он
остановится, не может быть другой берлоги?
Лелю презрительно оглядывался на своего каюра: это он заметил белого
медведя и поднял тревогу. Если бы не его нюх и чуткий слух - лежать бы каюру
обглоданным радом с каменной пирамидой, которую он неизвестно для чего
строил. Лелю понимал людей, которые строили жилища, добывали еду, собирали
дерево, чтобы получить от него тепло. Но с тех пор как пес был взят на
полярную станцию, он начал тихо презирать людей за их бесполезные действия.
Правда, эти действия были более присущи приезжим. Эти приезжие толком не
умели ездить. Они были или слишком требовательны и жестоки, или уж очень
мягки. Езда на собаках для многих из них была забавой, а не серьезным делом.
Где-то в глубине собачьей души Лелю прощал им их непонятные действия. Но