"Юрий Сергеевич Рытхеу. След росомахи (Повесть) " - читать интересную книгу автора

холмами синели далекие горы.
Сюда он пришел первоклассником. Учителем был Роптын.
- Помните, вы вошли с классным журналом. Вон там висел портрет
Ворошилова. Вы смотрели на него и причесывались. Потом вынимали изо рта
табачную жвачку и начинали урок...
- А ведь и я начинал здесь учиться, - с улыбкой принялся вспоминать
Роптын. - Еще в ликбезе. У Петра Петровича, а потом Валентины Дмитриевны. Не
думал тогда, что сам стану учителем.
- Но ведь научили же и нас грамоте! - напомнил Тутриль.
- А ведь выходит, что твоя ученость начиналась от меня, - грустно
улыбнулся Роптын.
- Что верно, то верно, - весело ответил Тутриль.
- И все-таки какая дерзость была у нас! И у твоего отца, Онно, и у
Токо. Мы сразу все хотели переделать! Всю жизнь. Хотели все новое. Делали
окна в ярангах, учились грамоте и даже новым танцам. Нынче молодые не
такие... Вот возьми, к примеру, Конопа. У него шесть классов образования.
Сравнить с тогдашним образованием - он прямо академик! Умелый механик, с
вездеходом разговаривает как с другом... А Долины Андреевны побаивается.
Признавался мне: стесняется, что по уровню образования не подходит...
- А она как?
- Тоже непонятно себя держит: вроде бы у них между собой ничего
такого - дружба и товарищество. - Роптын огляделся. - А все знают, Коноп у
нее ночует. Это, конечно, ничего не значит с точки зрения закона... Но
хорошо бы по всей форме, с женитьбенной бумагой. А то взяли теперь
привычку - без бумаги жить. Скажу тебе по секрету, многие не хотят получать
женитьбенную бумагу, особенно многодетные.
- Почему?
- Потому что получают от государства пособие как одинокие матери, -
пояснил Роптын. - Нашли лазейку. Живут по двадцать, а то и больше лет в
незарегистрированном браке... А Конопу с Долиной Андреевной чего бояться?
Детей-то у них нет!
Появился Коноп в белой камлейке, в расшитых бисером танцевальных
перчатках с бубном в чехле из защитной плотной ткани.
В маленькую комнатку, примыкающую к сцене, собирались мужчины и
женщины. Тутриль поначалу не узнал Айнану: она накрасила ресницы, подвела
глаза.
Айнана глянула на Тутриля и улыбнулась.
Роптын громко похвалил девушку:
- Ты сегодня очень красивая. Ну прямо настоящая артистка.
Зрительный зал быстро заполнился.
Раздвинулся занавес, и первые же удары бубна возвратили Тутриля в
старый Нутэн. Вспомнилась старая яранга с потемневшими от дождей и снега
моржовыми кожами. Старый Нутэн ожил в памяти Тутриля, царапая сердце тоской
и окутывая его светлой грустью.
На сцену вышла Айнана.
Полуприкрыв глаза, она смотрела в зал. Ее гибкое тело угадывалось
сквозь просторную камлейку. Простые движения, знакомая с детства мелодия,
отмеряемая резкими ударами бубна, рождали в груди Тутриля теплую волну
нежности.
Почему-то вдруг вспомнился Ленинград. Яркий солнечный день, мост