"Юрий Сергеевич Рытхэу. Айвангу " - читать интересную книгу автора

вместе и на Чукотку приехали.
Смерть соседей по палате тяжело подействовала на Айвангу. Он замкнулся
в себе, мало разговаривал и почти не ел.
- Надо побольше есть, если хочешь быть здоровым, - убеждал его доктор
Моховцев.
- Сколько ни ешь - новые ноги не отрастут.
За окнами бушевала весна. Звенели капли, срываясь о длинных ледяных
сосулек, свесившихся по всей длине крыши больничного здания. По ночам
Айвангу просыпался, слыша свист крыльев утиных стай, пролетающих над самой
крышей. Как хорошо сейчас на косе Тэпкэн! Рано утром охотники уезжают на
собачьих упряжках на дальнюю косу, уже освободившуюся от снега. Упряжки
располагаются возле моря, а охотники садятся в ожидании восхода на южной,
прилагунной стороне косы, на холодной ледяной гальке. С первыми лучами
солнца начинается лет. Утиные стаи почти стелются над землей, и даже
никудышный охотник возвращается под вечер с изрядной добычей. Дымят костры в
ярангах. С запахом дыма смешивается аромат сытной, вкусной пищи из огромных
котлов.
Однажды после обеда к Айвангу вошел доктор Моховцев.
- Здорово, друг! - шумно приветствовал он, но Айвангу не ответил.
- Печалишься? - участливо спросил Моховцев, присаживаясь не на стул,
как обычно, а прямо на кровать.
- Домой хочется, - ответил Айвангу.
- Это понятно, что домой хочется, - сказал доктор. - А ты подумал, что
будешь делать в родном селении?
Доктор помолчал, крепко потер одна о другую плотные, шершавые ладони,
сухие от частого мытья.
- Охотником уже тебе не быть, это невозможно, и ты сам это отлично
понимаешь, - продолжал доктор. - В старое время ты был бы просто ненужным
человеком для своего племени. Но нынче об этом даже разговора не может быть.
Тебе нужно учиться, стать по-настоящему грамотным человеком. Тогда ты
сможешь работать счетоводом, учителем, продавцом в магазине...
- А может, мне лучше стать сказочником? - спросил Айвангу, перебив
рассуждения доктора.
- Можно и сказочником, - серьезно ответил доктор, не уловив иронии в
словах Айвангу. - Обо всем надо подумать как следует. Скоро мы тебя выпишем.
Можешь остаться здесь, на Культбазе, и поступить на курсы.
- Ладно, подумаю, - пообещал Айвангу.
Он хотел, чтобы доктор побыстрее ушел и не растравлял его разговорами.
Разве сам Айвангу не понимает, что теперь он калека? Отрезали только ступни,
а что толку-то? Лучше быть безруким, но способным стоять на земле! Но самое
тяжелое и обидное - прощай мечта о капитанстве. Теперь все корабли пойдут
мимо Айвангу, и самое большее, на что он может рассчитывать, - ездить
пассажиром.
Жаркими ночами Айвангу снилась Раулена. Он ее обнимал, ласкал, это было
так явственно, что, просыпаясь, он долго чувствовал жар ее дыхания. Но как
он подойдет к ней, безногий? Приползет или приковыляет на коленях? И какая
женщина согласится лечь с безногим мужчиной?
В лихорадочных размышлениях проходил остаток ночи и наступало весеннее
утро, полное солнечного света, птичьего гомона и неутоленной тоски. В палату
входила Гальгана. Весна играла лукавой улыбкой в ее глазах, все ее плотное