"Юрий Сергеевич Рытхэу. Когда киты уходят" - читать интересную книгу автора

горизонте. Она с каждым днем приближалась к берегу. Скоро это холодное и
белое скует морскую воду и закроет путь к живительному воздуху. Уже ушли в
теплые края первейшие враги китов - морские косатки, уплыли моржи, тюлени, и
даже мельчайшие морские обитатели, которыми кишели прибрежные отмели,
последовали за большими зверями. Все пустыннее и молчаливее становились
берега северного моря.
Наступил день, когда за каменным мысом появилась полоса белого льда, и
от него ощутимо потянуло холодом и резким студеным запахом. Рэу приплыл не
один. Остальные киты держались у кромки льда, пуская высоко в воздух хорошо
видимые в стылом тумане фонтаны. Их было так много, что испуганные бакланы
поднялись и улетели.
Рэу медленно приближался к берегу, сопровождаемый братьями. Они словно
придерживали его, не давая ему коснуться прибрежной гальки. Но Рэу пробился
к пенному прибою и вышел на берег.
Он тяжело дышал, и грудь его высоко поднималась.
- Нау, - сказал он, - я пришел к тебе.
- Навсегда?
- Навсегда, - ответил Рэу, и как бы в ответ на эти слова в воздух
взметнулись десятки китовых фонтанов, раздробив солнечный свет и заглушив
все остальные звуки.
Рэу взял за руку Нау и повел за собой в тундру, подальше от морского
берега, от разъяренных китов-сородичей. Он торопился уйти, боясь, что
переменит решение и уйдет вместе со своим китовым племенем далеко в южные
теплые моря, подальше от надвигающихся льдов.
Они прошли тундровым зеленым берегом лагуны и углубились в холмы, где
трава уже не была такой мягкой, а в земле чувствовалось приближение вечной
мерзлоты, притаившейся от летнего теплого солнца за толстым слоем мха и
прошлогодних трав.
Они уселись на пригорке и долго сидели молча.
Рэу был печален, и на лице его был туман, как в эти осенние утренники.
Нау дотронулась до его щеки пальцем.
Рэу вздрогнул и вздохнул.
- Что будем делать? - спросила Нау.
- Жить будем, - коротко ответил Рэу. - Новой жизнью, жизнью людей.

Нелегко пришлось в первые зимние дни. Рэу вырыл земляную нору и
соорудил над ней свод из жердин, подобранных на берегу. Сверху свод покрыл
дерном и сухой травой. Он смастерил копье из расщепленной кости моржа и
заколол дикого оленя. Шкуру постлали на ложе, чтобы защитить себя от
подземного вечного холода.
Нау вспоминала беспечные дни, как красивый сон, как то, чего на самом
деле никогда не было. Иной раз ей даже казалось, что и Рэу никогда не был
китом, потому что больше не было открытого моря, и, сколько охватывал глаз,
простиралась белая пустыня, покрытая искореженными обломками торосов,
вздыбленными ледяными полями, которые светились пронизывающим холодным
мерцанием. Ветер бродил меж льдов, выбирался на берег и тщательно заметал
все темное снегом, в ярости накидываясь на низкую пещеру-землянку, стараясь
сровнять ее с белой равниной. Ветер ярился, обнаруживая каждое утро
чернеющее отверстие, из которого поднимался пар живого дыхания людей.
Хотя усталость валила по вечерам с ног первых обитателей косы между