"Александр Рыжков. Ищейки Смерти ("Заточенные души" #2)" - читать интересную книгу автора

часть лица, столь похожая на человеческую, неспособна и на жалкое подобие
улыбки. Когда стрек говорит - его рот слегка приоткрывается, откуда
выплескиваются бесцветные клекочущие слова. Конечно, сами стреки отлично
различают эмоции собратьев: по смене неуловимых ухом других рас интонаций в
голосе, по подергиванию жвал и головных усиков. Но для человека, прима,
люрта или драга подмечать подобные детали - задача воистину непосильная.
Этот стрек настораживал больше всего. Вопреки канонам своей расы,
отвергающим любую одежду и украшения, на его тонкой шее висело два
аметистовых камня: один, на серебряной цепочке - небрежно вытесанный силуэт
прима; второй, на золотой цепочке - детализированный бюст бородатого
человека с лысиной. Эти светло-фиолетовые камни воистину несуразно
смотрелись на его сером грудном панцире. Но что-то Тартор слишком много
уделяет ему внимание. Есть лишь одна цель - Илина.
"Да она ведь красавица!"
Тартор всегда был разборчив в женщинах, делая упор в предпочтении на
степень наслаждения. Чем женщина красивее, тем, соответственно, выше
окажется и наслаждение, если она лишена некой брезгливости и как минимум на
"хорошо" знает предмет "основы секса". Нет, если выбирать между неопытной
красавицей и невероятно опытной "не очень и красавицей" - для
коротко-временной связи Тартор, конечно же, выберет вторую. Но где сейчас ты
найдешь неопытную девицу? Время такое. Конкуренция... Поэтому для
разборчивого наемника обязательно наличие: пышных грудей, милого личика,
длинных, желательно рыжих, на худой конец - каштановых волос, чувственный,
слегка округлый животик, тонкая талия, изящным изгибом переходящая в крутые
бедра, ну, стройные, длинные и аппетитные ножки, разумеется, и две небольшие
впадинки на пояснице, да, без впадинок - никуда... Правда, когда Тартор
изрядно выпивал, его требования к женщинам значительно уменьшались. До того
уменьшались, что наутро самому смешно (если не страшно) становилось. Но,
хмель выходил из головы, впуская в нее все те же жесткие рамки. Илина не то,
что соответствовала всем представлениям об идеале красоты - она была его
воплощением. Да, ради такой женщины Тартор не прочь пару-тройку шей
свернуть. Так, не туда мысли пошли. Работа. Двести пятьдесят золотых на
товарища. Будет жалко такую красоту губить, но... А почему, собственно,
сыпать порошок из отборных поганок должен Тартор? Все остальные, значит, в
лагере себе отсиживаются, а ты за них всю грязную работенку делай! За что им
тогда столько денег с заказа? Ведь, в сущности, все сделает Тартор! Ну
ладно, что-то опять не туда мысли пошли. Они ведь команда. Каждый выполняет
то, что нужно для общего дела и только тогда, когда от него требуется. Не
стоит об этом забывать.
С базарной площади они плавно переместились в таверну с пугающим любого
нормального мужчину названием "Дамский каприз". Пустующий зал вмиг
заполнился до отказа. Мест, как ни странно, хватило на всех. Самые
счастливые уселись подле любимой. На этот раз повезло двум усатым мужчинам и
стреку. Тартору досталось разделить пыльный столик невдалеке от входа в
уборную с примом, молчаливым люртом и придурковато улыбающимся карлом.
Если бы Тартору удалось занять место стрека или одного из тех усатых...
Стрек все время сидел молча. Да не то, что молча, а вообще - как статуя
сидел. Практически не шелохнулся. Впялился сетчатыми глазами в одну точку
(или одновременно в несколько, как это они умеют) и все. Глупец! Возле него
усатые мужчины что-то безустанно рассказывали смеющейся в ответ красавице,