"Владимир Рыбин. Пять зорь войны " - читать интересную книгу автора

- К нам выехал военный комиссар отряда товарищ Бабин...

Полуторка из отряда появляется только к десяти. В кузове на ящиках с
гранатами и патронами сидят восемь пограничников - отделение из маневренной
группы - с одним станковым пулеметом.
- Это не просто отделение, - говорит комиссар, выслушав рапорт. - Это
те ребята, которые участвовали в вылазке Гореватого. Слышали? Так вот, это
они увели у врага две пушки со снарядами...
Батальонный комиссар Бабин - плотно сбитый человек с широкими рабочими
руками и уверенными манерами хозяина - быстро шагает к заставе, кидая через
плечо вопросы:
- Что местное население? Сколько раненых? Как сегодня противник?..
- Противник ведет себя тихо, - отвечает Грач, радуясь словам Бабина.
Прибытие отделения может означать только одно - одобрение плана вылазки.
Бабин быстро входит в канцелярию заставы, садится на койку, с
любопытством пробует ее скрипучую упругость.
- Докладывайте, только по порядку...
Через четверть часа он удовлетворенно откидывается от карты и говорит
то, что больше всего хотели услышать от него и лейтенант Грач и мичман
Протасов.
- Первые атаки мы отбили. Но будут и вторые, и десятые будут. Пока не
отобьем у противника саму охоту к атакам. Прежде мы боролись за тишину на
границе с помощью выдержки. Теперь отвадить противника мы можем только
решительными мерами. Пусть он боится наших десантов. За око - два ока! Так
нас учили?..
Комиссар говорит медленно, уверенно, с назидательными нотками в голосе:
- Начальник отряда подполковник Карачев просил передать, что он в вас
уверен, не подведете. Пограничники всегда начеку, для пограничников тишина
полна звуков. Уж как тиха была ночь на двадцать второе, а не обманула. Все
десанты были сброшены в Дунай, врагу не удалось захватить ни пяди советской
земли...
Он с упоением вспоминает о последней мирной ночи, о первой победе.
Обостренным чутьем человека, привыкшего предвидеть смутные движения людских
душ, он понимает, что воспоминания о расстрелянной тишине станут всеобщей
горечью, на которой вызреет так необходимая на войне беспощадная ненависть к
врагу, что воспоминания о первой победе поддержат моральный дух в случае
поражения.
Теперь мичман Протасов слушает и не слушает комиссара. Из головы не
выходят Даяна и слова деда Ивана. Наконец он не выдерживает, и, спросив у
Бабина разрешения, выходит и решительно направляется к мальчишкам, что
плещутся у колодца.
- А скажите-ка, воины, кто знает Даяну?
Мальчишки переглядываются, хихикают. И от этого их смеха сжимается в
нем все, и он понимает, каково ей теперь - не девке, не бабе, не мужней
жене.
- А ну, кто самый быстрый? Чтоб сейчас же Даяна была тут.
Он с удовольствием ополаскивается у колодца и неторопливо идет к
заставе. И уже у ворот слышит за спиной задыхающийся голосок:
- Дядь, Даянка не идет...
- Как это не идет? Где она?