"Владимир Рыбин. Пять зорь войны " - читать интересную книгу автора Будит его тишина. Машина стоит возле мазанки со стенами, розовыми от
рассветного солнца. В дверях хаты - молодая женщина, улыбаясь, глядит, как Суржиков неторопливо пьет из высокой кринки. - Где мы? - Да в Килии ж, - весело говорит молодайка. Суржиков сладко чмокает, нехотя отрываясь от кринки. Потом они вдвоем идут по тропе вдоль домов, спрятанных в садах. С каждым кварталом дома все смелее выглядывают из-за ветвей и наконец ближе к центру города выставляются к самому тротуару дремотно обвисшими занавесками окон. В просветах улиц виден Дунай. Он лежит едали темной полосой, и светлые блики скользят по его поверхности. На той стороне, за леском, виднеются дома и высокая колокольня Килии-Веке, той заречной Старой Килии. Протасов уже был наслышан о судьбе этих двух городов с одинаковыми названиями, разгороженных Дунаем. Говорили, что впервые люди поселились здесь двадцать три века назад. Будто еще Александр Македонский построил тут храм Ахилла, возле которого и возникло поселение Ахиллия - Акилия - Килия. Будто было это место стратегическим пунктом Древней Руси на Дунае, и киевские князья останавливались тут с дружинами на пути в Византию. И левобережная Килия тоже немолода, упоминалась в списке "Всем градам русским, дальним и ближним", составленном еще в XIV веке... Город живет бессонной и беспокойной жизнью. На улицах не по времени людно. Кто-то спешит, ходят патрули попарно - один военный, один гражданский. Гремя и пыля, как боевые колесницы, промчались несколько подвод. удивлением разглядывают в пролом железную кровать с никелированными шарами и пестрый домашний коврик на стене. Неровным строем шагает взвод пестро одетых гражданских, и какая-то бабуся ехидно отзывается из-под калитки: - Истребители пошли... Увидев рядом военных моряков, охотно поясняет: - Истребительный батальон собирают. Из наших-то мужиков... - Не волнуйся, бабуся, в обиду не дадим, - говорит Протасов, решив, что ему, как военному, положено внушать населению уверенность. - Да уж как же. Видела я сегодня ваше войско. Чуть что не бегом уходили. Всю ночь гремели под окнами. - Это, бабушка, маневр, стратегия такая, - говорит мичман, думая, однако, совсем о другом, о том, что, должно быть, не везде крепка граница, если полк, стоявший в Килии, действительно переброшен на другой участок... Капитан-лейтенант Седельцев, осунувшийся после двух бессонных ночей, встречает Протасова невесело. - Где катер? Почему погубили людей? - сердито говорит он своим обычным назидательным тоном. - Война, - оправдывается Протасов. - Война не война, а все должно быть цело! - Нельзя ли без крика? - тихо просит Протасов, чувствуя, как снова наливается голова тяжелой болью. - Что?! - Седельцев багровеет, опираясь на кулаки, медленно поднимается из-за стола. - Угробил людей, технику и еще оправдывается. Да мы тебя судить |
|
|