"Владимир Рыбин. Трое суток норд-оста (Повесть)" - читать интересную книгу автора

инженер на энергоцентре, сердито говорил с кем-то по телефону. Впереди был
коридор, по которому Сорокин мог бы ходить с закрытыми глазами: налево -
комнаты ОБХСС, направо - уголовного розыска. Сорокин пошел налево, открыл
ближайшую дверь. Следователь, сидевший у окна, скосил на него глаза и
холодно кивнул. Он знал этого следователя, не раз встречался с ним в
горотделе. И следователь тоже знал, что Сорокин - начальник, даже очень
большой по здешним масштабам. В другой ситуации он бы даже сесть не посмел
не спросившись. А тут и ухом не повел, будто свой товарищ пришел.
И все же сухая, как дистрофичка, тетка, сидевшая у стола, что-то
почувствовала, споткнулась на полуслове.
- Продолжайте, - спокойно сказал следователь.
Тетка покосилась на вошедшего, похожего (в этом у нее был глаз
наметан) на командированного, уставшего от буфетных харчей, и,
успокоившись, начала рассказывать о том, как перепродавала иностранную
валюту.
- Бес попутал, - жалостливо говорила она. - Никогда я за это дело не
бралась, да уж больно хороши были комиссионные, не устояла.
- Кому и как продавали - мы знаем, а вот где вы брали валюту?
- Дак где, там же, в палатке своей. Пришел один с "зелененькими".
Двадцать процентов дал, дьявол. И риска, сказал, никакого: придет, мол, да
спросит, кому надо.
- Кто вам приносил деньги?
- Дак откуда я знаю? Черный такой. Ну и... обыкновенный...
Она нервно пошевелила в воздухе пальцами.
- А прежде вы его видели?
- Видела где-то, не припомню.
- А вы вспомните.
Тетка тупо посмотрела на плафон, белевший над дверью.
- Худощавый, обыкновенный такой. Одет прилично, ничего не скажу. И
трезвый - это точно. Пьяных я издаля чую...
- За такие деньги можно бы и запомнить.
- Дак разве в этом дело? Братик и Братик - мне-то что? Придет, узнаю
же. Его "зелененькие" - ему и рубли, без процентов, конечно. Тут без
обмана.
- Кто такой Братик?
- Какой Братик?.. А-а. Дак кличка, должно быть. Только это ведь
сегодня Братик, а завтра, глядишь, Сестрицей обзовется. У них этих кличек,
что "македонок" в базарный день...
"Дура ты, дура! - мысленно обругал ее Сорокин. - С кем тягаешься?
Говорила бы уж сразу, начистоту".
- Значит, Братика вы не знаете?
- Совсем не знаю. - Тетка с вызовом поглядела на следователя.
- И перепродажей контрабанды вы прежде не занимались?
- Не занималась.
- Откуда же у вас такие деньги?
Следователь вынул из стола большую фотографию и показал ее так, чтобы
Сорокин тоже увидел веер из восьми сберегательных книжек, выложенных
сверху тремя десятками золотых колец. Женщина вздохнула, достала платочек,
высморкалась и снова уставилась на фото, словно там была невесть какая
любимая родня.