"Владимир Рыбин. Ошибка профессора Громова (Рассказ, фантастика)" - читать интересную книгу автора

главного чуда лунной обсерватории - сильнейшего во всей столнечной системе
оптического телескопа, тридцатиметровое зеркало которого шесть лет
изготовлялось здесь же, на лунном нагорье <города Громова>.
Аэробус прилунился в пяти километрах от обсерватории, механические
руки отцепили салон с пассажирами, перенесли его на платформу, и люди
впервые за двое суток путешествия смогли отстегнуть ремни и встать на
ноги, не держась за магнитный луч. Некоторые, должно быть, попавшие сюда
впервые, прыгали как дети, испытывая слабое лунное притяжение. Другие
сидели на своих местах, завороженно смотрели на черную ленту дороги, на
серую бесконечно монотонную пыльную равнину, исчерченную длинными тенями
от разбросанных повсюду камней. Местами через равнину тянулись цепочки
следов, ни на что не похожих, рождавших в воображении образы неведомых
обитателей неведомого мира. И только один Уво Бенев смотрел в небо,
усыпанное блестками звезд, все искал среди них ту единственную искорку,
из-за которой он и прилетел сюда и которая через несколько часов должна
будет превратиться в новый астрономический объект.
Никогда еще лунный город не знал такого перенаселения, как в эти дни,
предшествующие эксперименту. Беневу не досталось даже отдельного
прозрачного туристского блока, на который он рассчитывал, и ему пришлось
разместиться вместе с Руйком в одной квартире, предназначенной для
практикантов. В ней имелось все, что могло понадобиться человеку, но не
было над головой естественного звездного купола, и эта маленькая неурядица
вначале расстроила Бенева.
<Буду лежать в постели и считать звезды>, - всю дорогу мечтал Руйк.
Теперь, посмотрев на голубоватый потолок, имитирующий земное небо, он
поморщился. Но тут же и утешился, побежал, как он выразился, <искать
точки>.
И Бенев тоже подумал, что это, может, и к лучшему: теперь у него
будет повод осуществить давнюю мечту - побродить в одиночестве по лунной
пыли и, как в той древней песне, оставить свои следы на пыльных тропинках
чужой планеты. Он даже взволновался от этой мысли и не лег отдыхать, как
собирался, подошел к стене видеотелефона, вызвал диспетчерский пункт. И
еще более взволновался, увидев рядом с собой голографическое изображение
очень красивой молодой женщины.
- Слушаю вас, - сказала женщина, откровенно любуясь его
замешательством.
- Я хотел бы... - Он замялся, подбирая слова.
Женщина ободряюще улыбнулась и сказала неожиданно:
- А я вас знаю. Меня даже голографировали для вашего еженедельника,
но изображение так и не опубликовали.
- Это мы исправим, - сказал Бенев, удивляясь непонятно почему
нахлынувшей радости и сердясь на себя за это неделовое праздное чувство. -
Попросите у профессора Громова хотя бы полчаса для меня.
Женшина исчезла, оставив в комнате обычный для голографической связи
легкий аромат озона. Бенев потянулся и вдруг быстро опустил руки, потому
что снова увидел у стены женщину.
- Громов очень занят, - сказала она. - У него есть для вас только
десять минут.
- Связи или встречи?
- К сожалению, связи. - Женщина снова приветливо улыбнулась, и Бенев