"Игорь Рыбинский. Время карликов (Иронический приключенческий роман-притча) " - читать интересную книгу автора

потом оглянулась на другие свободные столы. Но грузин, казалось, не замечал
ее сурового взгляда. Буфетчик ставил перед ним блюда с овощами, фруктами,
шашлыки, купаты, лобио, огромный кувшин с гранатовым соком, бутылку
"Киндзмараули" и коньяк "Енисели". Как-то само получилось, что Володя принял
участие в чужом пиршестве. Вскоре ему стало весело и абсолютно все равно,
что пожилой незнакомый человек хлопает его по руке и говорит ему "ты".
Грузин и Рите говорил "ты". Вовкина жена даже обиделась, а общительный
человек сказал ей:
- Ты, девочка, можешь идти. Дай мужчинам поговорить.
Рита обиделась и пошла в гостиницу. Высоков-ский вернулся в номер под
утро совершенно пьяный, но когда снял с себя ботинки и костюм, а потом
рухнул рядом с женой, вдруг понял, что сейчас только что произошло. Пожилой
грузин, которого звали Шалва, а может быть и не Шалва, предложил
Высоковскому вложить деньги в коммерческую операцию - оплатить стоимость
фуры с мандаринами, которая отвезет их в Ленинград. Грузин попросил пять
тысяч рублей, и Высоковский, достав заветную пачку купюр из внутреннего
кармана пиджака, отдал их незнакомому человеку. Вспомнив об этом, Вовка
вскочил с кровати, поднял с пола пиджак. Так и есть - пусто. Только в
боковом кармане лежал сложенный вчетверо листок бумаги, на котором был номер
ленинградского телефона с написанным рядом именем "Гиви". Как сказал пожилой
грузин, его друг, живущий в Ленинграде, примет машину и отдаст товар
рыночным перекупщикам, после чего сам отыщет Высоковского и принесет ему
пятнадцать тысяч рублей - долю в полученной от операции прибыли. Свадебное
путешествие было испорчено. Володя не мог ни о чем думать, кроме как о своей
глупости: надо же было так попасться на приманку для простаков! А ведь
кое-кто считал его финансовым гением. Шалва, конечно же, исчез вместе с
пятью тысячами, работники шашлычной хором заявили, что видели того человека
впервые в жизни. Если бы можно было набить морду самому себе, то Высоковский
это сделал бы, а так приходилось огрызаться в ответ на приставания ничего не
понимающей Риты. Молодая жена обижалась и один раз даже плакала на балконе в
последних лучах заходящего за морем солнца. Дважды Володя пытался позвонить
в Ленинград по номеру, оставленному ему, но кроме бесконечных длинных гудков
из трубки не доносилось ничего.
Молодожены вернулись в родной город погрустневшие, Высоковский был и
вовсе убит горем, а Рита уже начала понемногу сомневаться в его
гениальности. Но через день все изменилось. Владимир Фомич решил сделать
последнюю попытку дозвониться, заранее ругая себя за наивную доверчивость и
слабоволие.
- Слушаю, - ответил мужской голос. Но Володя не мог ничего сказать: у
него сдавило горло.
- Слушаю, - повторил мужчина и добавил для ясности: - Это - Гиви!
- А это - Владимир Фомич, - неожиданно пропищал Высоковский. - Когда
мне деньги отдадите?
- Очень хорошо, - неизвестно чему обрадовался друг Шалвы, - куда
привезти?
Если бы в квартире тестя обрушился потолок, Володя бы воспринял это как
должное, но то, что ему вернут его капитал, показалось каким-то розыгрышем.
"Этого не может быть!" - подумал он, но встречу назначил. На всякий случай
возле районного управления внутренних дел. Высоковский прибыл на свидание на
полчаса раньше, ходил между припаркованных милицейских машин и все равно не