"Алексей Рыбин. Фирма" - читать интересную книгу автора

- Ага... Понял. Кажется, я правильно вас понял, Борис Дмитриевич...
- Ну, наконец-то. Смышленый ты все-таки, Митя. Только прикидываешься
дуриком. Ты понимаешь, Митенька, что для нас все это значит?
- Ну...
Матвеев смутно догадывался, куда клонит Гольцман, но не решался
высказать свои предположения. Слишком уж цинично. Для него, продюсера. А для
генерального - что позволено Юпитеру, не позволено быку...
- Вижу, что понимаешь. Главное, чтобы ты правильно это понимал. И
языком не болтал.
- Борис Дмитриевич, я что, первый год замужем, что ли?
- Было б так, я бы с тобой это не обсуждал. Все, погнали. Время не
ждет. Сейчас каждая секунда на счету.
Гольцман схватился за телефонную трубку и забарабанил по клавишам,
набирая очередной номер, а Митя выскочил в коридор и, не обращая внимания на
посетителей, как по команде привставших с длинного кожаного дивана и
подавшихся к Матвееву в надежде выяснить, когда же Сам их примет, выбежал на
лестницу.

2

Матвеев остановил машину возле дома Василька.
"Вот сволочь, - думал Митя, выходя из своего "Опеля". - Нашел время.
Взял аванс, понимаешь. Наверное, это его и подкосило. У него давно таких
денег в руках не было... Пять штук. Не бог весть что, но для такой
воинствующей нищеты, как Василек, это, конечно, сумма. Можно вусмерть
упиться. Что он и сделал, сука. Как теперь Ольге все это сказать? Гольцману
легко, он подобные вещи никогда на себя не вешает. Небось уже сидит, бабки
подсчитывает, которые срубит на Васильке. Ну, собственно, если срубит, то и
я без штанов не останусь. Так что пусть его, пусть считает".
Митя зашел в магазин, располагавшийся в первом этаже нужного ему дома.
Купил литровую бутылку водки, шоколадок, подумал и взял еще пива, вспомнив,
что Ольга всегда с несказанной теплотой относилась к этому фирменному
напитку всех питерских музыкантов. Затем, стараясь не думать о предстоящем
разговоре, вышел из магазина, нырнул в воняющий мочой и какой-то тухлятиной
подъезд и быстро взбежал на пятый этаж.
Ольга открыла сразу, словно ждала Митю под дверью.
- Я уже все знаю, - сказала она, глядя Матвееву прямо в глаза. - Так
что не напрягайся, Митенька. Проходи, садись на кухне. В комнате у меня не
прибрано. Бардак, одним словом.
Матвеев осторожно, стараясь не зацепиться ногой за обрезки досок,
которыми был уставлен коридор, за угол тумбочки, неловко установленной рядом
с вешалкой, за велосипед, подвешенный к стене очень низко и, кажется, очень
ненадежно, пробрался в конец коридора и умудрился достичь кухни без видимых
физических повреждений. О моральных этого нельзя было сказать - в последнее
время Митя стал не в меру брезглив, и один вид запущенных квартир или
грязных подъездов вызывал у него кислую гримасу и даже порой тихую, сквозь
зубы, ругань.
- Ты что, принес там, что ли, чего?
Ольга вошла вслед за Матвеевым и встала у окна, дымя сигаретой. Митя
осмотрелся.