"Святослав Юрьевич Рыбас. Персональное дело" - читать интересную книгу автора

бригады Мисивьянцев подвел к нему новичка:
- Вот. Значит, это тебе помощник будет. Виктор Бунчук фамилия.
Бригадир был хмур, неразговорчив. Его серые глаза глядели из-под
нависающих бровей тяжело.
- Здравствуйте, - сказал Бунчук, улыбаясь хорошей, приветливой улыбкой.
Дядя Вася тоже невольно улыбнулся, глядя на него. Мисивьянцев молча
отошел. Бригадир уже кое-что разузнал о Бунчуке, он любил знать о людях
побольше, чтобы не было неожиданностей.
Дядя Вася, Василий Петрович Каралуп, был опытный комбайнер. Машина у
него содержалась правильно, и на ней можно было делать дело. Уборку начинают
на ранней зорьке, а шабашат к полуночи. День длинный, но летит быстро,
нервно. Страда! - и все забыто ради нее. Дядя Вася приходил на работу раньше
других; комбайну нужен уход, где-то подтянуть, где-то смазать. Однако
теперь, как приходил, встречал своего помощника.
Зорька розовела, и в воздухе пахло росой, промасленным металлом и
дымком летних кухонь. Комбайнеры осматривали машину и трогались. Каралуп на
поле уступал штурвал новичку, а сам завтракал на меже в тени лесозащитной
полосы. Бунчук возвышался над полем спелой озими. Комбайн шел твердо,
размеренно. Шумел двигатель, было пыльно, трясло.

Подходили грузовики, высыпалось из бункера зерно, которое шуршало и
золотилось в утреннем свете.
Так прошел день, другой, перевалило за неделю. Бунчук исхудал, спал
мало, ел больше всухомятку. Правда, в поле привозили обед. Ну а все
остальное - ужин, завтрак - проходили кое-как, то в спешке, то в жуткой
усталости. Лицо его было теперь будто выпеченное на южном солнце. Жена
сперва удивлялась такой охоте и рвению, потом заволновалась: уж больно себя
не жалеет, тоже ведь плохо. А он втянулся.
Каралуп привык к тому, что помощник раньше выходит на работу.
Мисивьянцев не спешил менять настороженность на ласку, однако в душе принял
Бунчука. Правда, случались у бригадира с новичком как бы стычки по разным
поводам, и Мисивьянцев, человек крутой, многоопытный, понял, что Бунчук
тверд в работе.
Бунчук возвращался к обычной деревенской жизни; простые вещи, раньше
ему неизвестные, делали ее крепкой и надежной. Чем больше он узнавал эту
простую жизнь, тем яснее становилось ему, что прежде он был беден. За это
новое состояние Бунчук был готов платить самую большую цену.
Однако в Ново-Дмитровке, как там ни ощущал себя новичок, не забывали о
его прошлом. Много работал Бунчук, - сдержанно похваливали. Пытался спорить,
если видел непорядок, - Мисивьянцев напоминал: "Здесь тебе не тюрьма. Хочешь
- работай..."
Шла следом за Бунчуком недобрая старая слава, и оправдываться в глазах
людей было нужно не словами, не скорыми делами, а медленным ходом времени,
долгим трудом. Тяжело человеку, когда ему не верят. Как ему быть?
Печерский помнил свое обещание, но свободный грузовик никак не
случался, и тогда он спросил у Мисивьянцева:
- Я хочу послать Бунчука на курсы механизаторов. Как ты на это
посмотришь?
- Конечно, он хлопец работящий, - уклончиво отвечал бригадир. - Но ведь
сами про него знаете... Ну, выучим его, а он снова коник выбросит или вовсе