"Святослав Юрьевич Рыбас. Персональное дело" - читать интересную книгу автора

Уборка начиналась в конце июня. Косят на свал горох, потом ячмень,
пшеницу. К августу зерновые собраны. В сентябре сеют озимую. Ждут дождя,
сеют день и ночь. Но Бунчук в этом севе не участвовал: его послали в
Казахстан по путевке обкома комсомола помогать в целинной жатве. Жена была
против этой поездки, но он не мог отказаться и согласился.
К тому времени Бунчук стал комсомольцем, и никто почти не знал, что в
комсомол его приняли во второй раз. Уже пять без малого почти лет прожил он
в этой деревне, и ничего худого о нем не могли сказать, лишь изредка
припоминали: "Говорят, раньше он какой бедовый был, а переменился начисто".
В Новом Буге на районной доске Почета есть его фотография, с нее строго
глядит черноволосый молодой человек.
Мало кому придет в голову, что судьба этого парня складывалась тяжело,
что она могла сложиться по-другому. Прохожие глядят на фотографию и идут
мимо: нормальный человек, благополучный, удачливый.

В Васильевке с отцом и мачехой жил один паренек. Он играл на трубе в
школьном оркестре и мечтал об училище военных музыкантов. Он любил вольную
борьбу, напевал прекрасную, как ему казалось, песенку "Королева красоты",
был силен, ловок и упрям. Временами ему виделся в мечтах большой город. Он
знал, что рано или поздно уедет туда. Ближе всего был Николаев: порт,
корабли, заводы, - иная, как ему мечталось, веселая жизнь.
Но Николаев все же лежал далеко. Отец, колхозный бригадир, слышать не
желал о городе. "Пропадешь один среди чужих, - говорил старый Бунчук. - На
черта ты там сдался без специальности! Это тебе не на трубе дудеть!
Пойдешь-ка лучше ты в Снегиревскую "Сельхозтехнику" слесарем. Я договорился.
Будешь в вечернюю школу ходить, одиннадцать классов кончишь. Так оно
верней..."
И вышло все по отцову. Теперь стало не до музыки, даже выйти вечером на
улицу да прогуляться с хлопцами было недосуг. "Сиди учись", - не отпускал
его за порог старый Бунчук.
Но, как говорится, одна голова не бедна, а бедна так одна. Закончил
Виктор школу и объявился в Николаеве, вольная птаха, никакая работа не
страшна, только подавай ее. Отец не удержал. Удержал бы сегодня, все равно
ушел бы завтра. Что ты с ним сделаешь, с настырным таким!
Началась одиссея Виктора Бунчука. Чем она закончится, никому было еще
неведомо. Могло обернуться и так и эдак, но первый шаг был сделан, и подобно
многим деревенским парням, приезжающим в город, Бунчук почувствовал, что
прошлая жизнь отделилась, а будущая хоть и близка, но неясна, как туманный
берег. За какую попало работу не хотел браться. Бунчук искал такую, чтобы
была потяжелее и подороже. Он шел по Николаеву и приглядывался к объявлениям
о найме.
Город портовый, в Бугском заливе стоят корабли, на стапелях между
шпангоутами мерцают вспышки электросварки. Ветер отдает солью и железом
Ветер пахнет морем, а не степной сушью.
Бунчук пошел на Черноморский судостроительный завод, в цех точного
литья. С непривычки почудилось, что угодил в самое пекло: до того горячо и
огненно в цехе. Куда там мастерским "Сельхозтехники", там разве что кузнец
позвенит молотом или токарный станок попоет, а здесь - гул, жар, глаза от
пота дерет, струи горячего металла бьются в формы, отлетают белые искры и
тлеют на земле. Бунчук не потерялся в цехе потому, что крепок был.