"Святослав Юрьевич Рыбас. След" - читать интересную книгу автора

- "Нет, не забыл. Сегодня у меня свадьба". - "Хорошо. Давай еще выпьем".
Снова Ваня собирается, а Петя просит последнюю рюмку допить. Допил Ваня и
выбрался из-под земли. Видит - кругом распаханное поле. Ни деревьев, ни
кустов. Даже тропинки нет. Стал искать невесту. Спрашивает у людей, а они
только головами качают, не знают ни про какую невесту. Потом отыскали
старого-престарого старика. Он в детстве от своего деда слышал, что в давние
времена какой-то молодой парень ехал с невестой мимо кладбища, зашел туда и
пропал.
Эту сказку не я придумал. Она народная, как и многие другие, например,
про шахтерского черта, старика Шубина, который под землей сбивает людей с
дороги. Но Шубин Шубиным. В нем - страх и суеверия обреченных на смерть
горняков. А что в сказке про Петю и Ваню - не знаю. Покойница Вера не
любила, чтобы я рассказывал такое детям. Но им нравилось. И трехлетние
дикарята, и первоклассники, и даже некоторые взрослые слушали меня.
Наверное, смысл этой сказки в нашей беззащитности перед временем?
"Сам ты Шубин!" - сказала Вера. И стал я чертом Шубиным. На дачных
участках меня за глаза уже давно так кличут.
Вокруг каждого деревянного домика высокий забор. Дома выкрашены в
зеленое и голубое. Через канаву наведены мостики для въезда машин во дворы.
И весь поселок огорожен забором из железной сетки. Теперь я не всех дачников
знаю: умирают одни и приходят другие, уже не ведающие о прошлых песнях и
кострах.
Вот Виташа бежит по нашему огороду между кустами смородины и грядкой
земляники. У меня перед глазами мелькает в столбе утреннего света другой
русоголовый мальчик, лезет вверх по пологой земляной террасе, на которой
разбит аккуратный огород. Наверху у калитки стоит высокий мужчина с
закрученными усами. Он в шляпе, длинном сюртуке-редингтоне и узком черном
галстуке. Мой отец. Мне теперь не добраться до него. За огородом - войны,
смерти, рождения. А отец все стоит и стоит. Штейгер, сын крепостного
крестьянина... Господи, сколько жизней во мне? И Виташа бежит между
смородиной и земляникой.
Кусты посадила Вера. Вот и она, рядом с засохшей яблоней, не выжившей
после морозной зимы. Поэтому я не спилил сухое дерево с взлохматившейся
пыльной корой.
У давешнего мальчика был огород возле штейнгерского дома, внизу бурлила
речка.
И у нас в конце марта по канаве вдоль улицы журчит большой ручей, порой
хлещет через мостки. И тогда заливает дворы и огороды.
Если бы не Виташа, я бы продал дачу.
У меня был друг, мы построились рядом, и до сих пор между нашими домами
нет забора. В пятидесятом или пятьдесят первом году у Тимошенко случились
крупные неприятности. Он стал готовить к производству новый
электродвигатель. Причем почти вся научно-техническая публика, имевшая хоть
малое касательство к электроприводу, возражала против нового двигателя.
Сильнее всего - сами разработчики старого, а уж от них разошлись широкие
круги сомнений. А Тимошенко готовил на своем заводе перемену, которая потом
нависла над ним как глыба. Уже не помню, что случилось с первыми образцами,
но результаты были не важные. И пошли на Тимошенко цидули, что, мол, он
подрывает экономику и ведет в тупик. По тем временам, когда в городе
разобрали еще не все руины и когда военные раны еще дышали под тонкой