"Святослав Юрьевич Рыбас. На колесах" - читать интересную книгу автора

даже мысленно произносил слово "фиата на итальянский манер, с ударением на
первом слоге. В Тольятти, где он начинал, так говорили все ветераны: "фиат".
"Уехала, - подумал Никифоров. - Попросила кого-нибудь подвезти и уехала". Он
посмотрел вдаль, на обесцвеченный расстоянием лесок, вспомнил зайца, снова
удивился. Живая природа, окружавшая автоцентр, была скудной: серые воробьи,
три дворняги и кошка из столовой жили рядом с автомобилями, а может быть, не
только рядом, но и благодаря им.
Полетаеву он нашел неожиданно: она сидела в служебной, его собственной,
машине, и не заметь он опущенного бокового стекла, ни за что бы не увидел
ее. Он-то считал, что замки в дверях его вишневой "ноль третьей" закрыты, и,
хотя видел внутри чей-то профиль, до него не доходило, что там кто-то сидит.
Он сел в машину, вставил ключ в замок зажигания и спросил:
- Хотели угнать? - Тронул машину назад, развернулся на пятачке перед
воротами. - Недавно приезжал один летчик, у него "Волгу" на Кавказе угнали.
Правда, заплатили пятнадцать тысяч.
- Угнали и заплатили?
- Зашел в ресторан, машина на улице. Вышел - машины нет, одни чемоданы
стоят. Под чемоданами пятнадцать тысяч.
- Ну, у меня зарплата маленькая, могу только расписку оставить.
Никифоров засмеялся, повернулся к ней. Черная челка над серыми глазами,
расстегнутый воротник, золотая цепочка на шее... Закрыла-таки столовую!..
Левая рука на спинке сиденья, ногти коротко острижены... Забралась в его
"Жигули", наперед зная, что Никифоров ее повезет!
- Я в московскую дирекцию, - сказал он.
- В Москву-у? - разочарованно протянула она. Ей-то было в другую
сторону, и он сразу пожалел, что соврал.
- Да, вызывают. - Он затормозил: возле мойки затевалось что-то
странное. - Подождите меня. - И вышел, ничего не объяснив.
Никифоров чувствовал холод под ложечкой. Он всегда боялся, когда
сталкивался с опасностью, потому что с детских лет был слабым, невысокого
роста, многие хотели его подмять, и, сопротивляясь, Никифоров тратил больше
сил, чем ему отвела природа на такое сопротивление. А сейчас на него глядела
Полетаева, и он быстро шел к резвым парням-краснодарцам, затеявшим драку в
очереди. Их машина косо стояла, подрезав путь оранжевой "Ладе" с московским
номером. Коренастый кубанец, подняв большие кулаки, топтался перед рослым
скуластым москвичом, который время от времени угрожающе замахивался. У обоих
были разбиты губы. Трое других краснодарцев смотрели на них, не выходя из
машины.
- Вы же нахал! - крикнул Никифоров крепышу. - Немедленно станьте в
очередь.
Москвич двинулся в атаку, с глухим горловым хеканьем послал два прямых
удара левой и правой. Кубанец отступил, но один из ударов достиг его носа, и
нос мгновенно распух.
- Что вы делаете! - повернулся Никифоров к москвичу.
Звонко захлопали дверцы. Москвич оглянулся, крепыш сразу ударил его. И
заодно ткнул под глаз Никифорова. Директор отшатнулся, очумело глядел, как
четверо теснят москвича к придорожному полю.
Подбежала мойщица Антонова в клеенчатом забрызганном переднике, с
большим гаечным ключом.
- Сейчас мы их, Александр Константинович!