"Вячеслав Рыбаков. Давние потери" - читать интересную книгу автора

казенными фразами хвалят самоотверженных героев труда и призывают их
продолжать самоотвергаться, а дары природы, квартиры, дачи и красивые
девушки, - англичане, как по команде, обернулись на дверь, в которую
выбежала Ира, - достаются политическим авантюристам и ворью. Кто
посовестливее да поталантливее, вообще не суется в эту грязь. Но и не
находит себе применения. Возможность воздействовать на ход дел начинает
предоставляться лишь после отказа от этики и таланта - но нетрудно
представить, каким оказывается такое воздействие. Попутно возникает еще
одно извращение: престижность, модность безделья. Раз сижу сложа руки,
значит честен и талантлив! - Часы пробили четверть третьего. Сталин
дождался, когда угаснет медный стон, и закончил: - Великий Маркс более
века назад сформулировал эти истины. Социальная практика подтвердила их
неоднократно.
- А кто же запишет эту тираду? - весело прошептал ему на ухо Молотов.
Сталин сокрушенно качнул головой и положил руку ему на колено.
Жест был благодарным. Еще на XX съезде Зощенко попенял Сталину, что
тот с годами начинает не говорить, а вещать. С тех пор Сталин не раз
просил друзей при каждом подобном случае незамедлительно "сбивать его с
котурнов".
Совещание закончилось в начале пятого. Ушли англичане, Молотов ушел,
- устало бродя по опустелому кабинету, Сталин вскоре услышал с улицы его
гулкие, одинокие шаги. Потом отчетливо звякнули ключи, открылась и
захлопнулась дверца машины. Отсвет вспыхнувших фар чуть всколыхнул
прямоугольную тьму окна. Назойливо, длинно прожурчал стартер и смолк.
Опять зажурчал длинно и бесплодно. Недели две уже Молотов жаловался на
зажигание, но так, видно, и не выкроил времени доехать до станции
техобслуживания. Наконец мотор все-таки фыркнул с неудовольствием, певучий
шелест глайдера потек мимо окон к Спасским воротам и быстро утонул в
прозрачной предрассветной тишине. Ира тоже собиралась домой, разложила по
ящикам бумаги, потом опорожнила сумочку на стол, отобрала самое
необходимое и попихала обратно, остальное оставив прямо на столе. Страшно
было подумать нести после такой ночи на плече лишний вес. Поймав взгляд
Сталина, она расслабленно помотала головой и честно сказала:
- Прямо плывет все.
- Зато интересно ведь, - почти просительно сказал Сталин. Он знал,
что девочка не собирается работать здесь долго, и жалел об этом. - Как на
этот раз - понравилось?
Она не сразу поняла. Первое, что пришло ей в голову, - это что он над
нею подсмеивается. Она переживала свою бестактность. Потом вспомнила, как
в начале ночи одобряла ход беседы с фон Ратцем и его компанией.
- Да не очень, - призналась она. - Как-то вы с ними... как с
товарищами. Я бы!... - она сжала кулачок и смешно им встряхнула, изображая
жесткость позиции. - Вот хоть Индия - такой политический козырь! А вы даже
не упомянули.
- Откуда ты знаешь про Индию?
Она дернула плечиком, оттопырила нижнюю губу.
- А все знают. Девки в шифровальном бутылку шампузы расплескали на
радостях, что там так здорово все устраивается. Я просила мне глоток
оставить, - вздохнула она, - да уж полпятого...
- Послушай, козырь. Политика - не игра в подкидного. Не хитрость, а