"Вячеслав Рыбаков. Вода и кораблики" - читать интересную книгу автора

окрашенный в стальные тона, с механической мощностью завибрировал над
площадью. - Именем двадцати миллиардов человек, живущих на них - благодарю
вас, земляне! - он помолчал, потом повернулся к Колю, все так же упирая в
пылающую голубизну длинные сомкнутые пальцы. - Благодарю тебя.
Коль стиснул кулаки. Надо было что-то ответить... Он не успел ни
вспомнить, ни подумать, но как-то сама собой свалилась формула,
объединившая то, что хранила память и то, что он видел вокруг теперь.
- Служу человечеству! - выкрикнул он, дернув головой.
Всеволод снова обернулся к капсулам - руки по швам. Длительно и
гулко, словно в громадном пустом зале, ударил незримый гонг, и вдруг
маршал, скорбно склонив голову с чуть шевелящимися от ветра волосами,
опустился на колени. В ошеломлении Коль секунду смотрел на него, а потом
бешено крутнулся назад. На коленях стояли все, до горизонта.
У Коля задрожали губы. Он, летевший вместе, видевший смерти своими
глазами, постеснялся... а эти - чужие!.. Он - хотел, и не сделал, а эти,
может, не хотевшие даже, просто исполнившие установленный ритуал... а
может, и хотевшие - сделали!! И он уже не успел, гонг ударил еще раз, и
капсулы вспыхнули невыносимо ярким пурпурным огнем. Солнце померкло, как
при затмении, накатила ночь, звезды проступили, и к ним от капсул
беззвучно встали широкие столбы неподвижного света.
Они продержались недолго. Цвет их стал вишневым, багровым и смерк.
Перед Стеной было пусто.
Солнце вновь взорвалось огнем, ночь убрали, как крышку. И все
поднялись.
Коль беспомощно обернулся.
- Как же... Это все?
- Нет, - ответил Всеволод и протянул ему небольшой цилиндр.
- Что это?
- Резец. Так принято, это должен ты. Напиши их имена.
- Имена?
Всеволод качнул головой в сторону Стены.
Только теперь Коль заметил, что часть ее покрыта написанными словно
бы от руки именами. Это походило на стены рейхстага после победы, он видел
на фото и в хронике - разные почерки, иные имена написаны чуть наискось,
вырезаны одно за другим, много... Под лабрадором блестело золото.
- Как? - зло спросил Коль. Он не мог простить им этой короткой
вспышки, не оставившей следов. И он не мог простить себе...
- Пиши... просто пиши... - лоб маршала был покрыт искрящимся на
солнце потом.
Коль взял резец, как карандаш, и размашисто написал в воздухе:
"Первая Звездная..."
И сейчас же правее уже написанных имен ударил огонь - и по Стене, в
увеличенном масштабе копируя руку Коля, полетел, шипя, сгусток пламени.
Вверх рвались облачка испаренного камня, просверкивало желтое. Коль
остановился. Слова сияли из лабрадоровой тьмы, будто с той стороны бил
прожектор.
И Коль написал всех, что стартовали с ним, и размахнулся было: "Коль
Кречмар, третий пилот" - но вовремя вспомнил, что жив. Тогда, не глядя, он
сунул резец Всеволоду и пошел прочь, рассекая толпу, и там, где он шел,
вытягивались по стойке "смирно" люди в новеньких мундирах.