"Натан Рыбак. Переяславская рада (Роман)" - читать интересную книгу автора

- Отец мой, - позволь так тебя величать, ибо ты для меня роднее отца,
- замысел свой свершу во имя божье и тело свое бренное положу, а от своего
не отступлюсь. Великая радость и поддержка для меня твои слова. Помысли!
Живем теперь как над бездной. И может статься, что весь наш край
плодородный станет одною страшной руиной. Не устоять одним нам против
врага, числом и оружием сильнейшего нас. На хана, с коим принужден был
войти в союз, ибо иначе король употребил бы его против меня, надежд не
возлагаю. Уповаю, святой отец, только на братьев наших, людей русских, на
царя московского все надежды мои. Будем под его высокою рукою - и тогда
нам жизнь навеки вольная... Знаю - держишь путь в Москву, покорно прошу -
скажи царю русскому: пусть шлет в города наши ратных людей своих, пусть
придет на помощь братьям своим, разорвет договор с королем Яном-Казимиром,
и тогда ни хан, ни король, ни султан турецкий не будут нам страшны. Еще в
июне этого года писал ему о том от имени всего народа...
Замолчал, перевел дыхание. Патриарх сидел, закрыв глаза. Уж не заснул
ли?
- Говори дальше, - шевельнулись губы.
Хмельницкий приглушил свой зычный голос:
- Просьбу эту передай в великой тайне, ибо, узнавши о ней, король и
хан заключат союз и на помощь им придут турки. Тогда мы не сможем устоять.
А мыслю я так: все это надо свершить в тайне и внезапно обрушиться на них,
как гром.
- Скажу, сыне, - проговорил патриарх, - похвальна мысль твоя. Когда
все люди православные будут в единой державе, зело крепка станет держава
та и врагам недоступна.
И уже заговорил о другом.
- Сильвестр Коссов жалуется на атаманов и казаков твоих.
Хмельницкий насторожился.
- Земли монастырские посполитые забрали, в маетностях Коссова
расселись, как на своих вотчинах. Церковные земли, сын мой, - святыня,
руку на них поднимать грех.
Гетман хотел сказать: <Коссову папа римский милее, чем ты>, - но
решил: похоже будет на навет. Вместо того обещал:
- Возьму во внимание жалобы эти, обиды чинить им не будут.
- В Москве все скажу и царю, и патриарху. Утомился я, сын мой, а еще
путь долгий и тяжкий.
Перекрестил Хмельницкого слабой рукой, ткнул к его усам руку. Гетман
ушел. Уходя, проговорил:
- И еще буду просить вас, святой отец, Сильвестру Коссову о том,
что...
- Это исповедь, сын мой, - властно, с недовольными нотками в голосе,
ответил Паисий. И уже на пороге Богдан услышал: - Суетность мирская.
Через два дня вместе с патриархом Паисием в Москву выехал посол
гетмана, полковник Силуян Мужиловский.


...Выветрился праздничный хмель. Войт плакался у генерального писаря
Выговского:
- К гетману добиться нет мочи. Казаки и атаманы поступают дурно. С
каждого двора требуют по два хлеба в день и мерку соли. Кто не принесет, с