"Илья Рясной. Бугор" - читать интересную книгу авторадотянулся до флотского кортика. А потом пошел другой смех. Одного он
пришил на месте, двое ретировались. И милиция к Лабазу не имела претензий. Впервые он разошелся с милицией по-хорошему. Конечно, по нынешним временам дома надо держать пистолет. Но иногда к нему наведываются опера, для которых пистолет в тайничке был бы подарком. Так что Лабаз держал в руке нож, которым умел пользоваться виртуозно - зря зо-новские университеты не прошли. Он приоткрыл дверь на цепочке и увидел высокого, жилистого, лысоватого, со снулыми, бесцветными глазами человека. В руке тот держал туго набитый кожаный портфель. - Заходи, - кивнул Лабаз, открывая и отступая на шаг... Не успел Лабаз на какую-то долю секунды. Очень уж быстро рванулся вперед гость, отбросив портфель. Вместе с ручкой он держал тяжелую, со свинцовым наполнителем резиновую дубинку. Искры посыпались у Лабаза из глаз, как салют ко Дню Советской Армии. Сознания Лабаз не терял. Только в голове помутилось, и он утратил власть над своими движениями. Он смутно понимал, что сейчас в квартире уже два человека. Что его вяжут, кидают на диван. - Где картинка? - спросил второй появившийся - широкоплечий, с обильными татуировками на руках, описывающими его нелегкую судьбину. А его лицо было смутно знакомым, но Лабаз не мог вспомнить, где видел такое. Кто-то из блатных. - Какая картинка? - Сознание у Лабаза чуть-чуть прояснилось. Голова не болела, только кружилась, да мутило. - Которую тебе неделю назад сдали, - спокойно сказал жилистый, и в поверженным противником, изображая из себя невесть что. - Портрет Кустодиева. - Кого портрет? - еле шевеля губами произнес Лабаз. И опять все взорвалось звездами. Врезали ему по зубам, и в рту появился привкус крови. - На антресолях, - прошептал еле слышно Лабаз. - Пакет. За коробками... Берите и проваливайте. Опять получил по зубам. Бил широкоплечий - бил сильно и безжалостно. А жилистый взял его за подбородок и посмотрел в глаза. И тут Лабаз похолодел, да так и остался скованным холодом и безнадегой. Он увидел в этих холодных, как у крокодила, глазах свой приговор. - Э, бродяги, не убивайте, - произнес он слабо и неуверенно. "Бродяга" - это не оскорбительно, а ласково, так зовут воров на зоне. - Не бойся, - хмыкнул жилистый. - Разборов не будет, - пытался убедить их Лабаз, понимая, что все бесполезно. - Я все забуду. Мне эта картина на хрен не нужна. - Еще бабки есть? - спросил жилистый. - Под паркетом, - с готовностью выдал Лабаз. - Восемь тысяч "зелени". - Это все? - Все. - Ну что ж. Тоже не валяются. Широкоплечий вытащил, с антресолей пакет с картиной. Развернул его. И кивнул: - Он! - Не убивайте, братки, - заныл Лабаз. - Пожалуйста. |
|
|