"Татьяна Рябинина. Семь понедельников подряд " - читать интересную книгу автора

- Знаете, Ольга Игоревна, - она воинственно задрала нос, - я до
вчерашнего дня тоже о вас ничего не знала. Хотя в нашем семействе я тоже
что-то вроде архивариуса. И не вроде тоже. Потому что закончила
историко-архивный институт. У вас древо это самое есть? Ну, на бумаге?
Древо у меня было в компьютере, но имелся и парадный вариант,
предназначенный для показа гостям: свиток трехметровой длины. Вернее,
ширины, потому что закопаться в глубину веков дальше середины XIX века мне
пока не удалось. Я добросовестно зафиксировала все, что удалось вытрясти из
бабушек и дедушки (они у меня еще живы), а дальше надо ехать в Тамбов,
Саратов, Новгород, Тверь и в Хохляндию или хотя бы писать туда письма с
запросами. Рыться в областных архивах, где хранятся все сведения, начиная с
XVIII века. А если еще раньше - то в Москве, в Центральном архиве. Может
быть, как-нибудь потом, говорила я себе. Когда времени будет побольше. И
денег, потому что генеалогия - хобби довольно дорогостоящее.
Света с жадностью размотала свиток, равнодушно скользнула глазами по
Лешкиной родне, по украинским родственникам бабушки Веры, по Климовым,
Копытиным, Александровым, чуть задержалась на Громовых и радостно ткнула
пальцем туда, где расположилась ветвь Калединых.
- Вот! - завопила она. - Да у вас тут вообще ничего нет. А вот этого
нет у меня. Ух ты! Надо мне все это будет потом перерисовать.
Тут она схватила валявшуюся на подоконнике ручку и начала чертить прямо
на свитке, который я делала не один день: сначала сводила все ветви в одном
файле, потом распечатывала и клеила.
- Смотрите! Вот Андрей Кириллович Каледин. Он наш с вами прапрадед. Я
даже не знала точно, сколько у него детей было. Значит, семь.
- Семь - это которые до взрослости дожили. А сколько всего - не знаю.
- Ага-ага, - рассеянно кивнула Света, продолжая возюкать ручкой по
чертежу. - Вот мой прадед, Григорий Андреевич. А дальше у вас пустое место.
Она была права. Про Григория Андреевича дедушка Ваня ничего не знал.
Только то, что он куда-то уехал из Вараксы, еще до революции. Вообще-то в
нашей родословной "белых пятен" немало. Выглядит это так. "А у дядьки
Спиридона было шесть детей от первой жены и четверо от второй, да у той
второй еще от первого мужа своих было трое", - рассказывала бабушка Вера. "А
как их звали?" - "Да Бог их знает". И я чертила на схеме тринадцать
квадратиков с вопросительными знаками. Правда, показательный чертеж пустыми
квадратами старалась не перегружать.
- Он женился на Галине Петровне Карповой, и у них родилась дочка Анна.
Анна вышла замуж за моего деда, Сергея Ивановича Кириленко, и у них было
двое детей: моя мама Антонина и тетя Лида. Мама вышла замуж за Николая
Владимировича Зимина, родилась я. А тетя Лида вышла за Олега Гавриловича
Шахова, у них родился сын Максим, - тут Света снова истерично всхлипнула.
Я поспешила предложить ей чай или кофе - благо чайник начал
подпрыгивать на плите, пуская в потолок клубы пара. Света отказалась, а я
налила себе чашку кофе - надо же все-таки проснуться.
- Ладно, Света, теперь понятно, мы с вами четвероюродные сестры, - "Да
уж, очень близкое родство, нашему плетню троюродный племянник!" - А теперь
объясните все-таки, что случилось, при чем здесь эта зеленая фиговина и
почему вы ревете, как белуга.
- Понимаете, Ольга Игоревна... - Света запнулась. - Может, мы все-таки
на ты перейдем? Все-таки мы родственницы, тем более я не намного вас младше.