"Арсений Иванович Рутько. Пашкины колокола (Повесть) " - читать интересную книгу автора

голубой шарфик. Это Танька, единственная дочка Ершинова, его любимица,
его "принцесса-наследница", как с гордостью величал девчонку отец, с
усмешечкой смотрела вниз.
Когда Пашка случайно сталкивался с Танькой на улице, "принцесса"
всегда как-то странно поглядывала на него. Уголки красивых капризных губ
непонятно - то ли ласково, то ли насмешливо - улыбались.
Она и сейчас улыбалась, и Пашка, озлясь неведомо на что, резко
отвернулся.
- Ну, давайте повестку, дядя Кузьмич! Я же расписался!
- Все правильно! Молодец! - похвалил почтальон, почмокав
морщинистыми губами. - Ну, держи! Однако повторяю: не потеряй смотри!
Ежели что - отвечать станешь по всей строгости законов военного времени.
Понял?
- Понял, дядя Кузьмич! Отвечу по всей строгости. Мы ведь не
набалованы, как другие-некоторые!
Шаркая подошвами стареньких ботинок, почтальон неторопливо побрел
дальше. Но у дома Обмойкиных задержал шаг и поклонился, коснувшись
пальцем козырька фуражки.
- Здравия желаю, господа почтенные!
- К вам с тем же, Ларивон Кузьмич! Какие новости квартирантам моим
доставили? - полюбопытствовал Ершинов. - Поди-ка, налоги какие в
городскую управу не выплачены? А? Так они и мне два месяца за квартиру не
плотят. Человек я, видит бог, не злой, а скрепя сердце придется выселять!
Единственно, отец Серафим, снисходя к положению, пустил. Но сколько же
можно по собственной доброте убытку нести?
Сняв фуражку, вытирая платком лоб, Кузьмич со значением покачал
лысеющей головой.
- Э, нет, уважаемый Семен Семеныч! Тут не в налогах суть. Старшего
сына Андреевых срочно на действительную службу затребовали. Чтобы завтра
утром в Хамовнические казармы без промедления, как штык! Вот и вручил
мальцу.
Держа повестку в руке, Пашка брел следом за почтальоном. И тоже
остановился, когда остановился Кузьмич. Мальчишки окружили Пашку,
разглядывая казенную бумагу у него в руке.
Задира и охотник до всяческих драк, мечтающий о боях и войнах,
Васятка Дунаев завистливо протянул:
- А что, Арбуз?! Андрей с фронта тоже, может, героем вернется, как
Николай Фролыч? А? Вот бы и всем нам, ребята, туда, на войну! Мы бы
германцам задали баню, показали, как на русских нападать! Ведь не один
Кузьма Крючков...
- Заткнись ты! - оборвал Витька Козликов. - Ишь герой выискался!
Понимал бы хоть что пустой башкой! Слушай, Павлуха, что же, прямо завтра
ему и идти?
Пашка не успел ответить, и все они, словно по команде, повернулись к
скамейке, где сидел герой Обмойкин и его собеседники. Кто-то там
радостно, повизгивая, хохотал.
Отстранив Васятку, Пашка выглянул из-за спины Кузьмича. Ему было
странно и даже страшно слышать в такую минуту чей-то восторженный,
захлебывающийся смех.
Оказывается, это Николай Обмойкин, откинувшись на спинку скамейки,