"Иванна Рут. Тень хранителя" - читать интересную книгу автора

самым хладнокровным цинизмом... В тот вечер она осталась одна, и ты, написав
сентиментальные вирши, поднялся к ней. Для тебя она отнюдь не была
прекрасной Вероникой со звездным шлейфом волос. Обыкновенная толстушка с
мещанским именем, над каждым словом которой ты буквально писал, ухохатываясь
в душе и стараясь не показать вида. Ее жеманство и приторный голосок
глупышки приводили тебя в восторг, а намеки на то, что перед тобой
девственница, потешали тебя почище одесского юмора. Она сказала, что ей
шестнадцать лет, и ты снова не поверил ей. Она была слишком толста, слишком
развита и весьма некрасива для такого возраста. Ты подошел к ней, сел подле
нее на корточки и заглянул в ее маленькие свинячьи глазки, да, да, ты тогда
отметил про себя, что глазки именно свинячьи и маленькие, но ты заглянул в
них со всей мыслимой нежностью и искренне сказал, что влюбился в нее на
третий день после ее прихода на квартиру. Ты сказал, что увидел ее моющей
пол, раскрасневшуюся, розовую на утреннем солнце, с голыми ногами, и эта
картина теперь не выходит у тебя из головы. Отчасти ты был искренен, она
действительно запала тебе в душу в тот день, вся розовая и полуголая, когда
мыла полы на лестнице, но не больше, чем западает в душу спелый помидор,
который было недосуг скушать намедни. Я никогда не забуду ее крик. Это была
мольба о пощаде, страх, ненависть и омерзение, вместе взятые. Потом она
сказала, что отравится, что она уже труп, и ты не нашел слов, чтобы утешить
ее. Это было тоже убийством. Убийством души, изощренным, злым, циничным. И я
не спас тебя тогда от этого злодейства. В первые минуты обольщения я даже
был за тебя, как истинный Хранитель, боясь осечки в твоей судьбе.
Мезин уловил, что фантом разговаривает с ним в его литературном стиле, со
свойственной Мезину едкостью и прямотой и передернул плечами от неприятного
ощущения какой-то истины всего, о чем говорил пришелец, называя себя его
дубликатом.
Облако-силуэт рассеивалось, снова уплотнялось, двигалось, меняло
очертания и продолжало овладевать Мезиным, как удав кроликом.
- Любя твой сложный радужный мир, мир поэта и художника, окунаясь в его
гармонию и красоту, я вместе с тем ненавидел тебя наедине с женщинами.
Рожденный под знаком Рака, ты полностью соответствовал ему как партнер и
любовник. Откровенный цинизм и жесткость, переходящая порой в отвратительную
фальшь и откровенный нарциссизм, холодный эгоизм, равнодушие мамонта и
коварство, калечили любую, побывшую хоть немного твоей женщину. Позади
оставались многочисленные растерзанные и выпотрошенные тобой сердца. Так
думал ты сам наедине с собой, и это было высшим доказательством твоей
гибели. Даже Надя, которую ты любил понастоящему и хотел уберечь от своей
собственной подлости, сломалась. Я помню ее после отравления в больнице, где
ты посетил ее всего один раз. Она не узнала тебя тогда. Ты решил, что она
останется калекой, и ты бросил ее, как последний подонок. Ты был кандидатом
в подонки всегда, но это особенно пробуждалось в тебе в отношениях с
женщинами. Но все же окончательного подонка в тебе я увидел тогда, когда ты
сошелся с подонками пожирнее и погуще тебя, согласившись переправлять пакеты
с контрабандой. Ты заработал пару миллионов и стал чванливым и напыщенным,
как индюк. Ты немедленно отвернулся от сестры, чтобы не думать о се вечных
нуждах и болячках. Твои старые друзья показались тебе навозными жуками,
которые не стоят тебя. Ты заработал пару миллионов. Окончательный расчет
ждал тебя после отгонки того красного автомобиля, и ты продал душу дьяволу.
По сути дела, Хранитель, ставший Тенью, - тот же самый регент дьявола с