"Кристин Кэтрин Раш. Возвращение "Аполлона-8"" - читать интересную книгу автора

Кристин Кэтрин Раш

Возвращение "Аполлона-8"

Часть первая

2007

Ричард запомнил все неправильно. Так, словно это была картина, и он
рассматривал ее, а не событие, в котором принимал живое участие.
Изображение на самом деле казалось настолько ярким, что он зарисовал
его на первые же, показавшиеся ему тогда немыслимыми, доходы от своего
бизнеса и поместил картину в своем кабинете - то есть в каждой из
последующих версий своего кабинета, последние из которых сделались настолько
большими, что ему приходилось изыскивать специальные способы размещения
картины, чтобы помочь ей оставаться в поле его зрения.
Ложное воспоминание - и картина - говорили следующее.
Он стоит на заднем дворе родного дома. Слева от него - качели; справа -
железнодорожными рельсами уходят вдаль бельевые веревки.
Ему восемь, он невысок для своего возраста, волосы белые, как лен, лицо
еще совсем детское. Он смотрит в ночное небо, на котором Луна кажется
больше, чем когда-либо прежде. Она светит ему в лицо - похожая на нимб со
старинной иконы. Белизна ее настолько ярка, что ночное светило кажется более
живым, чем он сам.
Впрочем, он смотрит не на Луну, а за нее - в черноту, куда устремляется
небольшой, похожий на конус кораблик. Кораблик почти не виден, только один
край его еще блестит, отражая лучи. И от него исходит какая-то аура, которая
со всей очевидностью свидетельствует: корабль тратит последние силы на
отчаянную попытку спасти себя, заведомо обреченную попытку. Это понимает
даже он в свои восемь лет.
Кто-то спросил у него однажды, почему он поместил изображение трагедии
в самом фокусе своего кабинета. Он был ошеломлен.
Он не видел в картине - да и в воспоминании, кстати, тоже - ничего,
указывающего на утрату.
Напротив, в его глазах картина эта символизировала оптимизм. Последняя,
отчаянная попытка не могла быть предпринята без надежды на успех.
Так он отвечал... обыкновенно.
И думал о том, что надежда жила в мальчике, в его воспоминаниях, в его
желании изменить один из самых значительных моментов своего прошлого.


* * *

Реальное воспоминание было куда прозаичнее.
Крохотная кухонька выкрашена ярко-желтой краской, впрочем, тогда она не
казалась ему крохотной. За его спиной находились стол, буфет и глубокая
раковина под небольшим окошком, выходившим на дорожку к гаражу. Слева еще
два окна глядели на просторный двор и продолжение квартала. Плита была
напротив. И мать всегда представлялась ему стоящей возле нее, хотя она не
менее часто сидела и за столом. Отцовское кресло располагалось слева, под