"Руди Рюкер. Реал (fb2)" - читать интересную книгу автора (Рюкер Руди)

6. Йок, Бабс, Ренди, Йок Йок

Свинья! — собиралась крикнуть Йок — чтобы покрепче обидеть. Но крик так и не сорвался с ее губ. Стоило Кевви приказать: «Изыди», как Йок ощутила покалывание контрольной сетки алла на своей коже, а в следующее мгновение превратилась в воздух.

Был еще один удивительный момент перехода, когда в материальном понимании Йок все еще была жива — очертания ее тела неуловимо присутствовали в горячем, ионизированном воздухе. Но уже в следующее мгновение течение воздуха и заряды быстро рассеяли ее силуэт, и последние физические следы того, что когда-то были телом Йок Старр-Майдол исчезли.

Я умерла, подумала Йок. Я превратилась в призрак!

Она все еще продолжала ощущать присутствие людей вокруг, хотя больше не способна была их видеть, лишь только осознавать их близость: своей матери, Бабс и Ренди, и Фила — неужели она действительно пообещала ему, что выйдет за него замуж? Вибрации Кевви тоже присутствовали. Торжествующие.

Йок содрогнулась от спазма невыразимой ненависти. Никакой возможности ориентироваться не осталось, и когда она попыталась снова отыскать Ма и остальных, то уже не смогла этого сделать. То, на что она была способна, напоминало попытку ощупать окружающее бейсбольной битой, очутившись в магазине изящного фарфора с завязанными глазами, когда вокруг все рушится и разбивается, и нет этому конца — но, постойте, что же случилось с ее алла? Ренди сказал, что ее алла помнит ее тело и сознание, что означает… Что это означает? Похоже, Йок не могла больше мыслить логически, вокруг нее кружилась тьма и что-то надвигалось на нее, что-то, от чего шел звук, который звуком не был.

Кранк-кранк-кранк.

Оно напирало на нее — ох — терло ее, будто она была пятном грязи на одежде — кранк-кранк-кранк — ох, и то, что она чувствовала, было ужасно. После этого она начала подниматься на другой уровень, совершенно и полностью покинула обычное пространство и — да! — теперь она видела перед собой нечто, сверкающее очень ярко.

Это был свет, настоящий Белый Свет! С благодарностью Йок летела навстречу Свету. Бог. Вместе с ней, рядом с ней, летели другие. На миг Йок увидела кого-то, ведущего машину в снежную бурю, в лучах фар неслись снежинки, хотя в жизни своей Йок снега не видела, просто теперь она точно знала, что видит именно снег, она была водителем, ощущала во рту привкус кофе, и сразу же вслед за этим была одной из снежинок, летящей сквозь тьму, холод, и ветер бури навстречу машине, но так никогда не достигающей ее, словно бы дорога до Света растягивалась и растягивалась бесконечно.

Йок была плоской крошечной вещью, кувыркаясь падающей к Свету. И казалось, что это хорошо, она была счастлива, от Света исходили приятные и добрые вибрации, но потом — зоу! — что-то мелькнуло между ней и Светом, нечто вроде демона Бердо, проглотившего разом кучу снежинок, — опасность, опасность — зоу! — снова пронеслось что-то с подобием клюва, ну ничего, ничего он не сделает, раз уж ты умер, ничего хуже с тобой не случится, самое плохое уже произошло, все верно, а раз ты родился, то снова становишься участником этого — зоу!

— Привет!

Она продолжает лететь навстречу Свету и смеяться над похожими на демона Бердо существами, на них интересно смотреть, только и всего. Демоны были словно урчащие челноки, ткущие полотно, на котором Йок и остальные души — как спутанные нити мира для Ткача Белого Света на его ткацком станке, и все было хорошо — зоу! — зачем тревожиться, Свет обо всем позаботится.

А потом все случилось, как бывает во сне, когда ты летишь, а потом во сне же вспоминаешь, что летать не можешь — и падаешь, сдернутый с небес якорным канатом реальности…

— Аааааааааух! Ааааааааааааааух! Аааааааух!

— Все хорошо, Йок!

— Она возвращается!

— Ох, Йок! Малышка моя, Йок!

— Так, дорогая!

— Держите ее, а то она упадет!

— Ааааааааух! Ааааааааух! Что?

Она может видеть! Она снова в старом добром трехмерном пространстве, вокруг нее мать и ее друзья. Да, Ма и Фил, Ренди и Бабс, Кобб ее обнимает, даже глупышка Вилла Джин, все они дотрагиваются до нее, ох, как хорошо жить. Йок легла на пол и заплакала. В глубине ее горла что-то твердое и резиновое; она кашляет и выплевывает предмет; это носовой блокиратор.

Через час она снова была в порядке, все как раньше, сидела на гобеленовой кушетке Бабс и разговаривала с остальными. По бокам от нее сидели Ма и Фил, напротив, на другой кушетке, Бабс и Ренди. Кобб размазался по полу, из бесформенной лужи торчала только его голова. Стэну напротив покрывало огромное зеленое кружево, сотканное «прядильщиками».

— Что случилось с твоей ногой, Ма? — спросила Йок. — С твоим мизинцем?

— Отрезало мизинец, когда энергошар Ом проглотил меня, в ночь на Рождество, — объяснила Дарла. — Я пыталась отпихнуть его ногами.

— Бедная Ма. Тебя так долго не было. Слава Богу, что ты вернулась.

Йок продолжала смаковать свои мысли и разглядывать свое тело, драгоценность своей плоти, то дотрагиваясь до ноги, то трогая живот или лицо, да, она на самом деле вернулась, на ней даже та самая одежда, что была раньше — новые кожаные короткие штаны в обтяжку и плюшевая зеленая рубашка — даже драгоценное ожерелье, которое подарил ей Фил, и золотое кольцо его отца, которое слишком свободно сидело на ее пальце. Об этом она еще должна как следует подумать.

— А ты видела СОЛНЦЕ? — спросил Кобб.

— Белый Свет, — ответила Йок. — Я видела его.

И до сих пор, стоило ей заглянуть в себя, она ощущала Свет внутри. Вкус благости, ощущение того, что все будет о'кей.

— Я тоже видел Свет, — ответил Фил. — Когда я выглядывал наружу из тела Ом. Па улетел в сторону Света.

— От Света исходят добрые вибрации, — добавила Дарла. На Дарле было бесформенное платье-балахон с пурпурным рисунком. Совсем не то, что она обычно носила.

— Лучшие вибрации, что я когда-либо ощущала, — добавила Йок. — Как прекрасно знать, что Бог действительно есть. А потом вы, ребята, вернули меня?

— Да, это оказалось легко, как два пальца обоссать, — ответил Ренди. — Все, что мне пришлось для этого сделать, это взять в руку твою алла, и когда та спросила: «Прикажите мне материализовать новую Йок Старр-Майдол или произвести новую регистрацию?», я попросил ее: «Да, сделай-ка мне одну из этих новеньких Йок». И сразу же появилась ты, только орала как резаная.

— Я испытала сильный шок, — объяснила Йок. — Перед этим я была уже на небесах, насколько понимаю.

Невыносимо яркие картины в памяти уже постепенно блекли.

— И вот я вернулась — к этому всему.

Жизнь, конечно, прекрасна, но и трудна. Столько вокруг всего, о чем нужно думать, что нужно чувствовать и переживать. Фил все время пытается взять ее за руку, что в общем неплохо, но уже начинает понемногу раздражать. Неужели он тогда серьезно предложил ей пожениться?

Бабс подалась вперед, глядя на Фила.

— Кажется, недавно ты сказал, что знаешь, как размножить алла? Это на самом деле так?

— Мне давно уже пора завести свою алла! — энергично ввязался в разговор Кобб. — Пошли вы все знаете куда с этим своим «только для людей». А кроме того, я тоже человек. Я все та же самая программная основа, которой был всегда.

— Знаешь, теперь я начинаю тебя понимать, — ответила Йок. — Теперь, когда и меня тоже сделали при помощи реалинга. Фил, прекрати дергать меня каждую секунду.

— Я тоже хочу алла, — сказала Дарла, сидящая по другую сторону от Йок. — Только представь себе, что я смогу сотворить с нашим отсеком на Луне, Йок. Мы ведь даже сможем завести плавательный бассейн. Ты можешь сделать мне алла, Фил?

— Да, мне кажется, я знаю, как нам сделать столько алла, сколько мы захотим, — ответил Фил. — Но вы, ребята, должны будете помочь мне.

— Скажи, как это сделать! — возбужденно заговорила Бабс. — Для нас очень важно узнать, как сделать новые алла, прежде чем люди попытаются забрать у нас наши.

— Ом объяснила мне, что вы можете разделить свои алла, — объяснил Фил. — Для того чтобы сделать это, вы должны, во-первых, понять, что на самом деле алла — это часть вихревой нити. Как центральная линия, уходящая в жерло водоворота. С обеих сторон концы вихревой нити алла соединены с Ом. Сама нить — это петля, а алла — это та часть нити, которая высовывается в наше пространство. Только один кусочек и торчит. Теперь так — создать новую вихревую нить сложно, но нет ничего проще разделить имеющуюся вихревую нить надвое по всей длине. Таким образом можно делать новые алла, еще и еще.

— Значит, я могу разделить свою алла на две? — спросила Бабс, держа на ладони свою серебристую трубочку. — Каким образом?

— Ты просто должна попросить, — ответил Фил. — Ты не можешь попросить алла сделать новую алла, но можешь попросить алла разделиться надвое. Небольшая разница.

Объяснения Фила казались удивительно профессиональными.

— Я попрошу алла разделится, и обе алла будут работать?

— Так мне сказала Ом. Нити алла могут делиться по всей длине как волокна нескрученной пряжи — и разделение пройдет по всей длине петли до самой Ом. У тебя в руках окажется две вихревые нити, или две алла. Или три, или четыре, максимум семь. Ом и метамарсиане повернуты на семи. Одна алла останется тебе, так же как и вначале, а остальные будут совершенно чистые, готовые для регистрации нового пользователя.

— Значит, ты теперь все про Ом знаешь? — спросил Ренди.

— Все четыре прошедших дня я находился внутри Ом, — ответил Фил. — Ом — богиня метамарсиан. Она — огромных размеров разум высших измерений.

— Значит, Ом похожа на Свет, который видела Йок? — спросил Ренди.

— Нет, — продолжил Фил. — Ом гораздо более материальна. Она напомнила мне гигантскую нагую розовую женщину. Размером с солнечную систему. За раз можно увидеть только часть ее ноги, Ренди. С учетом того, что нога у Ом четырехмерная, или даже пятимерная. Кстати, в этом объяснение тому, как Ом пользуется своими пальцами, гиперсферическими энергошарами.

— Что это ты внезапно стал математиком-ботаником? — раздраженно спросил Ренди, которого задела глубина познаний Фила. — Я-то думал, что только твой Па был математик.

— Фил помирился с отцом, — ответила Дарла. — Это было прекрасно. И я помогла им, Йок.

Йок косо взглянула на Дарлу. В лице матери промелькнуло что-то, что навело Йок на определенные подозрения.

— Так ты встречалась с отцом Фила, Ма? Он был хороший человек?

— Дарла и Па успели подружиться, — быстро проговорил Фил. — А теперь попробуй разделить свою алла на две половины, Бабс. Мне тоже хочется получить алла.

— Хорошо, — согласилась Бабс. — Я сделаю одну алла, и потом вы трое решите, кому она будет принадлежать.

Бабс крепко сжала свою алла в руке и обратила внимание внутрь себя, к своему ювви.

— Разделись на две части, — приказала она.

Несмотря на то, что Йок все время смотрела на руку Бабс, за тем, как произошла трансформация, было трудно уследить. Был момент колебания воздуха и легкая дымка, потом нечто очень похожее на серебристую трубочку просочилось сквозь пальцы Бабс и со стуком упало на пол.

Стрелой сорвавшись с кушетки, Фил успел подхватить трубочку прежде, чем это сделали Кобб и Дарла, и через мгновение уже находился в процессе регистрации.

— Лицо, — сказал Фил название первого из трех образов, которые продемонстрировала ему алла. — Тропинка. Кожа Йок.

Потом образы стали сменяться слишком быстро, чтобы он мог называть их вслух.

И снова Йок показалось, что серия образов, демонстрируемых алла, точно такая же, какую видела и она сама: цветной диск, кривая линия и участок поверхности чего-то. Приятно, что Фил автоматически подумал о ее коже.

— Покажи мне твою алла, Фил, — попросила Бабс, после того как регистрация Фила закончилась. — Моя алла стала бледнее, чем раньше, вам не кажется, ребята? И алла Фила такого же бледного цвета, как моя теперь. Почти цвета патины. Давайте-ка посмотрим, работает ли еще моя алла? Вот, например…

Бабс взмахнула алла, и на пол из воздуха выпал маленький ДИМ-динозавр. Динозаврик принялся расхаживать кругами, словно заводная игрушка, время от времени останавливаясь, чтобы испустить рычание.

— Хоп-хоп! — крикнула Бабс, подбадривая динозаврика. — Гррр!

Потом она сделала еще трех динозавриков, разных пород. Динозаврики принялись смешно драться друг с другом.

— «Соберите всю серию!» — рекламным голосом произнесла Бабс.

— Хочешь загрузить мой каталог, Фил? Этот каталог в основном сделали метамарсиане, но тут есть добавления от Ренди, Йок и мои тоже. Мы делимся между собой своими проектами. Ренди здорово соображает в ДИМ.

— А мне дадут алла? — обиженно спросила Дарла. — Раздели свою алла, Йок.

— И я хочу свою алла, — обиженным голосом заметил Кобб. Йок критически осмотрела старика-молди. Похоже, вся дурь из него уже выветрилась.

Связавшись со своей алла по ювви, Йок приказала:

— Разделись на три.

Очень просто. Она почувствовала в руке длившуюся долю секунды вибрацию, потом сквозь пальцы словно бы подул легкий ветерок, после чего на пол упали три золотистые трубочки, зазвенев, словно маленькие колокольчики. Одна трубочка сразу же подкатилась к ногам Кобба. Нагнувшись вперед, Дарла подняла вторую трубочку, которая лежала ближе к ее искалеченной ноге. Алла Йок стала цвета бледного золота, того же, как две новые алла, только что ею сделанные.

— Земля, — ответила Дарла, начав процесс регистрации. — Вена. Кукурузные хлопья.

— СОЛНЦЕ, — сказал Кобб. — Морщина. Телевизор.

— Перекинь мне каталог, — попросила Дарла у Йок. — Я хочу сделать такой же клевый наряд, как у тебя.

— Вот, Ма, пожалуйста, — ответила Йок. — Теперь подумай о разделе одежды, и каталог покажет тебе этот раздел. Не обязательно пользоваться только готовыми моделями, можешь изменять все, как тебе больше нравится. Кстати, где ты взяла этот розовый балахон? Круто выглядишь.

— Верно, — согласилась Дарла. — Это Фил сделал мне балахон, когда появился у нас. Когда я сама попала в энергошар, я была, гм… так, я думаю, что сделаю себе черные кожаные лунные ботинки, и блестящие золотые леггинсы, и такую клевую черную юбку, и…

— Значит, Фил видел тебя голой, Ма? И ты была пьяная?

— Я просидела там семь гребаных недель, Йок, — резко ответила Дарла. — И не такие бы спятили. А теперь хватит доставать меня вопросами и позволь как следует рассмотреть шмотки. Сейчас сделаю себе обновки.

Дарла поднялась и отошла в сторону, держа алла перед собой. Мизинец у нее на ноге отсутствовал начисто, остался только маленький обрубок.

— Знаете, что я хочу сделать? — задумчиво проговорил Кобб, поглаживая свою алла. — Я хочу изобрести бактерию, которая поглощает весь запах прямо с поверхности молди. Давно уже пора. Назову его микроб-вонеед. Эй, Дарла, могу я попросить тебя? Будешь моим дегустатором запаха?

Дарла поморщилась, но Кобб уже направился к ней через комнату.

— Слава Богу, что Ренди не слышал о планах Кобба, — сказала Йок Филу. — Ренди нравится, как пахнут молди, и даже очень.

Бабс и Ренди, сидящие на другом диванчике, были погружены в какие-то личные переговоры.

— Меня больше всего удивило, Йок, что алла запомнила даже твое ожерелье и кольцо, — сказал Фил, подвигаясь ближе к Йок и дотрагиваясь до золотого обручального кольца на ее пальце. — Похоже, алла непрерывно себя обновляет. А ты — ты все помнишь? Ты помнишь все до самого последнего мгновения?

— Я все помню, — ответила Йок, обнимая себя за плечи.

— Я имею в виду то, что я тебе сказал, — продолжил Фил. — О том, чтобы ты выходила за меня замуж?

Йок сняла кольцо Фила с пальца.

— Это кольцо, оно слишком велико мне, видишь? К тому же, оно принадлежит твоему отцу.

— Но я хочу, чтобы кольцо было у тебя, — сказал Фил. — Так, словно бы мы…

— Я не знаю, Фил. Да. Ты мне очень нравишься, но зачем так торопиться? Не нужно торопить меня. Для одного дня и так всего слишком много. А ты пока храни это кольцо у себя. Я не хочу носить это кольцо, от него мурашки по коже.

Йок присмотрелась к гравировке.

— Надпись на кольце все еще задом наперед.

Фил взял кольцо и прочитал гравировку: «Курту от Уиллоу», задом наперед.

— По крайней мере теперь кольцо не скручено. Он спрятал кольцо в карман.

— Это ожерелье очень тебе идет. Ты заметила, как все время меняется форма камней, не только их цвет? Это динамический реалинг метамарсиан. Ожерелье пусть останется у тебя, ладно?

— Хорошо, — ответила Йок, взглянув вниз на ожерелье. — А теперь хватит болтать. Я здорово устала. Но спать я боюсь идти. Побывать на небесах совсем не так приятно и весело, как можно подумать. Есть в этом и много страшного и неприятного. Например, демоны, которые там шныряют. Я просто уверена, что ночью они мне будут сниться.

Пока Йок и Фил разговаривали, Бабс и Ренди закончили свой тет-а-тет и поднялись с дивана.

— Спокойной ночи, ребята, — сказала Бабс. — Нам нужно придавить подушку. Завтра с утра начнем раздавать алла.

Ренди и Бабс скрылись за занавесью из муарового кисейного кружева с красным и желтым рисунком, по всей видимости отправившись в гобеленовую кровать Бабс.

Дарла и Кобб сидели в кухонной части комнаты и болтали. Дарла потягивала шампанское из высокого бокала и изготавливала себе наряд за нарядом, каждый раз спрашивая мнение Кобба. Кобб колдовал с какой-то сложной биотехнологической машиной, которую только что изготовил при помощи алла. Каждый раз, когда Дарла спрашивала Кобба, как ему нравится ее новый наряд, в ответ он спрашивал ее, что она думает о запахе нового образца генетически измененной плесени, которую он только что изготовил.

— Пойдем спать вместе? — спросил Фил.

— Здесь? — спросила Йок, кивнув на мать.

— Мы можем сделать себе гнездо. При помощи алла. Такое же гнездо, в каком я жил у Дерека и Каллы.

— И где сейчас, наверное, живет Кевви. Эта свинья. Что с ней сделали после того, как она убила меня?

— Мы хотели ее схватить, но Хареш не дал. Потом все пришельцы улетели в летающей тарелке. Кевви просила, чтобы пришельцы забрали ее с собой, но те не стали этого делать. Мы ее не тронули, потому что торопились поскорей вернуться сюда и воспользоваться алла, чтобы сделать твою реалинг-копию. Мы просто оставили ее там, в «Анубисе», и все.

Йок почувствовала укол страха.

— Что, если она снова на меня нападет? Может быть, нам нужно позвонить в Гимми?

— Нет, не нужно никакого Гимми, — вздохнул Фил. — Ты представляешь, что будет, если все узнают об алла? Завтра я сам с Кевви разберусь, что-нибудь придумаю. Может быть, просто отберу у нее алла. Но сегодня нам не стоит об этом волноваться, так мне кажется. Я знаю Кевви, наверняка она уже добралась обратно к Калле и Дереку и старается там наесться габба, которой сделала себе при помощи алла, чтобы спрятаться на самом дне. Мы съездим туда завтра с утра вместе с Сентом и заберем у Кевви ее алла, пока та еще будет в отрубе. Договорились?

Йок решила, что Фил сошел с ума, если так спокоен насчет того, что может натворить эта Кевви, но спокойствие Фила подействовало и на нее.

— Договорились, — ответила она и прижалась к нему.

— Тогда позволь мне сделать нам гнездо.

Фил прищурил глаз и оценивающе взглянул на железные стропила, поддерживающие крышу склада.

— Нет, Фил, не здесь. Давай, устрой гнездо там, где Ма не будет нас видеть. Наверно, лучше всего на улице. Где-нибудь в переулке.

Они вышли из склада и свернули в темную аллею-тупик. Накрапывал дождик. Фил достал из кармана свою золотистую алла и сформировал в воздухе контрольную сетку. Капли дождя летели сквозь сетку, мерцая в светящихся нитях. Филу потребовалась минута, чтобы полностью сложить в голове конструкцию дома. Наконец он сказал:

— Осуществить, — и забавный уютный домик появился на гравии аллеи, пятиугольный, как сколоченный из дранки скворечник крапивника, с большой круглой дверью на петлях и треугольным окном рядом с ней.

— Я приказал алла положить под домик резиновые надувные подушки, чтобы нам было не холодно. Видишь?

— «Не стучать, а то домик качается», — весело продекламировала Йок и рассмеялась, первый раз с момента своего возвращения наконец расслабившись. — Похоже, что Бабс и мне сегодня подфартило!

Она заглянула на секунду в склад и крикнула матери:

— Спокойной ночи, Ма!

— Ты будешь спать на улице?

— Фил сделал маленький домик. А ты можешь лечь в мою кровать. Я сделала себе такую же сборную кровать, как на Луне у Джок, просто так, чтобы не грустить по дому. Кобб тебе покажет, где.

— Какая уютная. Хорошо, спокойной ночи, дорогая. Ну и напугала ты меня сегодня. Слава Богу, что ты уцелела. Я хочу через минутку позвонить Уайти.

— Только не загружай его особенно по поводу Кевви. Просто скажи, что со мной все хорошо, и передай ему от меня привет. Самое главное в том, что ты наконец вернулась, Ма. Па будет рад.

— Надеюсь.

Лицо Дарлы стало на секунду жестче.

— Я вот думаю, что завтра утром мне наверное просто нужно будет снести Кевви голову, и вся недолга. А что до твоего отца — то лучше бы ему не приводить сегодня своих мочалок.

Дарла протянула к дочери руки.

— Поцелуй меня, дорогая.

Йок подошла к матери и поцеловала ее на ночь, потом вернулась на улицу и забралась в домик-гнездо, который устроил для них Фил. К тому времени Фил уже организовал в домике постель и зажег для освещения три свечи. Они завернулись в одеяло и так лежали некоторое время и просто разговаривали, а потом, наконец, занялись любовью.

— Ты еще более милый, чем я ожидала, — сказала Йок, когда все закончилось.

— Ты тоже, — отозвался Фил. — Я люблю тебя, Йок.

— И я люблю тебя.

— В июне поженимся?

— Может быть.

Йок почувствовала, что ее губы сами собой сложились в улыбку.

— Может быть. Посмотрим. Ты представляешь, что будет к тому времени с миром? После того, как у всех появятся свои алла.

— Так мы действительно раздадим всем по алла?

— Мы так решили, пока тебя не было, — ответила Йок. — Если все люди получат свои алла, то никто не станет преследовать нас и не будет стремиться забрать у нас алла, словно бесценный дар. За это ведь могут и убить.

— Но разве имеет теперь значение, убьют тебя или нет?

— Если кто-нибудь разнесет тебя на куски из уродца о-джи, а твоя алла потом спросит этого типа, не хочет ли он сделать нового Фила, или просто забрать себе алла и зарегистрировать ее для себя, то вряд ли ты снова появишься на свет.

— И — вот что! — сказал Фил и резко провел рукой по своим светлым волосам, — я вот о чем подумал. Алла сделала тебя, то есть твою реалинг-копию, точно такой же, какой ты, Йок, была в тот момент, когда умерла. Сейчас это здорово — потому что ты была в отличной форме, когда Кевви решила превратить тебя в воздух. Но если я истеку кровью до смерти, когда в меня пальнут из уродца о-джи, и потом алла снова материализует нового Фила, то это опять буду недавний я, перед смертью, с развороченным животом и истекающий кровью — и через минуту я опять помру.

— Ужас! Это будет так мучительно.

— По сути, настоящее воскресение возможно только в том случае, если тебя убили при помощи алла, — продолжил Фил. — Возможно, это специальный предохранитель, «защита от дурака», на тот случай, если алла решат использовать в качестве оружия. Думаю, можно попросить пришельцев, и те нам расскажут, как при помощи алла сделать себя бессмертным, наверняка там должна быть такая функция.

— Почему ты сам не спросил об этом Ом? — сказала Йок. — Ты ведь говорил, что она разговаривала с тобой во сне?

— Да, я слышал Ом, когда находился внутри нее, тогда, в гиперпространстве. Но разговаривать с Ом мог только во сне. Я не уверен, что смогу услышать ее теперь, когда нахожусь в обычном пространстве.

На улице дождь пошел сильнее, и капли барабанили по крыше. Окно было открыто, чтобы воздух свободно входил внутрь, но было завешено тонкой красной портьерой, и снаружи не было видно, что происходит внутри. Йок сделала себе при помощи алла апельсин.

— Хочешь дольку? — спросила она, очищая апельсин в мягком свете свечи.

— Спасибо. Так хорошо, Йок. Я еще никогда не был так счастлив. Хорошо также, что мне удалось повидать отца.

— Как прошла ваша встреча?

— Он был очень добр со мной, — ответил Фил. — И я сказал ему, что мне очень жаль, что я ему так часто грубил. А он сказал мне, что считает меня очень умным.

— Я всегда знала, что ты умный.

Йок улыбнулась и прикоснулась к щеке Фила.

— Ты сделаешь еще дирижабли? Теперь ты можешь пользоваться алла.

— Я уже думал об этом. Я придумал кое-что, чтобы ветер не сносил дирижабли так легко. Люди всегда придумывают новые способы летать. Просто нанять молди, чтобы он отнес тебя куда нужно, не так уж и здорово. Я имею в виду, что для этого нужно вступать с ними в переговоры. Это как вместо того, чтобы вести машину самому, ты берешь такси.

— Я просто не понимаю, почему люди не пользуются ДИМ, для того чтобы делать большие птицелеты, лишенные автономного сознания и не являющиеся молди. Вроде гигантской улитки Ренди.

— Проблема в том, что для безопасного полета необходимо, чтобы человек и его летающая машина обладали строго определенной массой и высокой расчетной способностью, для этого приходится оснащать птицелет довольно развитой нервной системой. В результате тот превращается в молди и отказывается быть твоим слугой, начиная работать на себя. В противоположность этому, дирижаблю мозгов нужно гораздо меньше. Мой секрет в том, что я хочу пристроить к дирижаблю что-нибудь вроде волос. Что это за гигантская улитка, о которой ты говорила в связи с Ренди?

Йок решила, что не должна снова веселиться и со смехом рассказывать о происшествии с Ренди и гигантской улиткой, свидание с Белым Светом лишило ее всей язвительности и насмешливости. Она стала другой. Она рассказала обо всем Филу, и история вышла скорее похожей на печальное происшествие с другом, чем веселой.

— Бедный Ренди, — ответил Фил, когда рассказ был окончен. — Вот уж действительно, досталось ему. Но эта улитка только и умела, что твердить одно и то же, да гоняться за Ренди. Она была просто тупым куском имиполекса с простейшим встроенным ДИМ. Как те динозаврики, которых сделала Бабс. Умственные уроды обязательно появятся, после того как алла обзаведутся все, потому что пытаться делать что-нибудь наделенное разумом интересней всего. И, кстати, что это вы там болтали о плутонии в «Анубисе»?

— Кобб и Сисс попросили Ом запретить людям делать плутоний, чтобы спасти Землю от атомных бомб, — объяснила Йок. — Просто на всякий случай. Мы решили, что на Земле все люди должны получить свои алла — а если так, обязательно найдется такой идиот, который решит сделать себе атомную бомбу, какой-нибудь маньяк. А если и не маньяк, то может случиться и так, что кто-нибудь сделает атомную бомбу во сне, случайно. Приснится кошмар — и все, поминай, как звали.

— А разве нет способа выключить алла, когда засыпаешь? — спросил Фил.

— Для этого достаточно снять с себя ювви, — ответила Йок.

— Верно. Я так обычно и делаю.

— Но однажды я забыла снять с себя ювви, и ко мне через ювви во сне пришли люди. Извращенцы. Некоторые специально спят с включенными ювви.

— Это плохая новость. Ты устала?

— Засыпаю, — ответила Йок. — Смотрю на свое ожерелье. Она поднялась и повернулась к свече. Драгоценные камни

лениво изменялись в цикле от квадратных рубинов к многогранным, почти круглым алмазам и обратно.

— Дай я покажу тебе еще пару вещиц, которые привез с собой, — сказал Фил, принимаясь копаться в карманах своих штанов, которые сбросил на пол. Он достал перочинный нож с перламутровой рукояткой и черный шарик с плавающими внутри яркими точками. — У ножа вибрирующее лезвие, режет все, что угодно, — объяснил он. — Я вырезал этим ножом твое имя на стволе дуба в гиперпространстве.

— Милый… А что это за шарик?

— Я называю его аквариумом со светящимися головастиками, — объяснил Фил, передавая шарик Йок.

— Они больше похожи на мелких креветок или маленьких плоских медуз, — сообщила Йок, заглядывая внутрь. — Смешно, как они разбегаются в стороны, когда я смотрю на них. Я хочу сказать — откуда они знают?

— Это технология пришельцев. Откуда мне знать? Но мне они нравятся. Наверное, я держу их в кармане просто на счастье.

— Я знаю, что это такое! — воскликнула Йок, после непродолжительного рассмотрения аквариума. — Это звездная карта пришельцев!

— Ого, мне нравится эта идея, — ответил Фил. — Теперь я понимаю, почему Вубвуб так заинтересовался, когда я при нем проверил карманы.

Они еще немного поиграли со звездной картой, и само собой, теперь не было сомнения, что маленькие светящиеся точки похожи на звезды и галактики — и один или два раза Йок даже показалось, что она узнала созвездие.

— Чем дальше, тем лучше, — сказала Йок и зевнула, передавая звездную карту обратно Филу. — Мы все еще представить себе не можем, что будет после.

— Доверимся Богу.

Фил натянул на них повыше мягкое стеганное одеяло, и Йок уснула у него на груди, убаюканная шелестом дождя.

Но посреди ночи что-то заставило ее проснуться. Фил разговаривал по ювви. Его голос звучал расстроенно. Йок полностью проснулась как раз когда разговор закончился.

— Что случилось? — спросила Йок, зажигая свечу, чтобы лучше видеть Фила. Тот сидел на краю постели. Его вид был прекрасен, полуприкрытые глаза задумчивы, подбородок покрыт темной щетиной.

— Звонил Дерек. Он нашел Кевви в ванной. Она умерла от передозировки.

Для того чтобы задать следующий вопрос, Йок пришлось сделать над собой неимоверное усилие.

— Ее возможно вернуть при помощи алла? Дерек попробовал ее воскресить?

— Дерек ничего не сказал об алла Кевви. Во всяком случае, ничего не сказал о том, что алла предложила ему вернуть Кевви. Очевидно, что это случается только тогда, когда уничтожение происходит тоже при помощи алла. Алла Кевви сделала свое дело и зарегистрировала Дерека.

— Ты расстроился?

— Да. Но я рад, что ты теперь в безопасности.

— Что ж, я считаю, что у нас все получилось, — сказала Бабс. — А дальше все пойдет еще лучше.

Она сидела в кресле в гостиной своих родителей в викторианском доме на Масоник-авеню, идущей выше Хай-стрит. Седовласый отец Бабс, Стэн, удобно расположился в низком глубоком кресле, мать Бабс, Вэнди, занималась аэробикой, выполняя упражнения с парой небольших булав. Личность Вэнди обитала в небольшом молди, Плаще Счастья, прикрепленном к шее ее тела из человеческой плоти и крови. Не стоило сомневаться, что Плащ Вэнди вполне мог жить сам по себе, но по какой-то причине Плащ был влюблен в Стэна и давным-давно решил жить с ним вместе, управляя выращенным на гидропонной ферме клонированным совершенно пустоголовым телом. Сказать по правде, совсем незадолго до прошлого Рождества Плащ раздобыл для себя новое молодое тело. До сих пор Бабс никак не могла привыкнуть к тому, что ее мать выглядит теперь не старше ее самой. Но сегодня обсуждался совсем другой вопрос. Вернее, должен был обсуждаться, потому что именно для этого Бабс и приехала сегодня к своим родителям. Но новость могла подождать еще немного, по крайней мере до тех пор, пока они не закончат разговор об алла. Главное было также и то, что с недавних пор все получили в свое распоряжение алла.

Прошло чуть больше месяца с тех пор, как Йок и Бабс начали распространять алла в Сан-Франциско, с наказом для каждого разделить свою алла на семь алла и раздать их нуждающимся с теми же самыми инструкциями. Теперь алла работали как «письмо счастья». Через несколько циклов алла был уже целый миллиард, по одной для каждого человека и молди на Земле — этого было вполне достаточно. Оказалось невозможным зарегистрировать себя более чем для одной алла. Дарла попросила Кобба отнести ее на Луну — и теперь алла распространились и на Луне, хотя новости с Луны приходили весьма нерегулярно. Позвонить на Луну по ювви стало стоить очень дорого. Многие молди-спутники, вроде Каппи Джейн, бросили свою работу. По счастью, осталась еще горстка молди, достаточно заинтересованных в деньгах, чтобы поддерживать существование и работоспособность дюжины спутниковых тарелок. Дело было конечно не в том, что этим молди нужен был имиполекс — имиполекс больше никто не покупал. Имиполекс теперь можно было сделать для себя бесплатно, как и все остальное, за исключением участка земли и прислуги. Жизнь всюду стала другая. Настолько другая, что не верилось.

— Конечно, в начале у нас были проблемы, — сказала Бабс, — но…

— Я считаю, что алла — дерьмо, — заявил Стэн, глядя в окно. Ему было уже почти шестьдесят, и это было видно очень хорошо.

— Тебе нужно показаться врачу, Па, — сказала Бабс. — У тебя что-то с желчью.

Вэнди хихикнула, отложила булавы и подошла к Стэну, чтобы погладить его по голове.

— Бедный ты наш грубиян. Папа просто расстроен тем, что мы так хорошо выглядим, а он нет. С недавних пор он не в своей тарелке.

Выглянув в окно, Бабс увидела только дома, все новенькие и свежие, выкрашенные разноцветными пастельными красками и чудесные в лучах весеннего солнца. Впечатление было такое, будто все соседи ее родителей пристроили к своим домам дополнительные этажи, башенки, купола, арки и альковы, минареты, солярии на крышах и прочее. Дальше на холмах Бабс увидела, как внезапно на пустом месте появился трехэтажный дом, там, где только что был пустой участок. Большой дом продолжал расти, частями — хлоп, хлоп, хлоп.

— Вот, еще один появился, — сказала Вэнди. — Похоже на ускоренное кино, или что-то вроде того. Некоторые изменяют свои дома каждую неделю. Видишь вон ту большую башню на вершине дома Джонсов на той стороне улицы?

— Ту самую, что заслоняет вам вид? А что это за коробки там в саду, у Джонсов?

— Они все время делают себе при помощи алла разное барахло, — объяснила Вэнди, качая головой. — Кухонное оборудование, мебель, шмотки, гимнастические станки, спортивное снаряжение, приставки для видеоигр, и так далее, вообще черт его знает чего. Можешь сама посмотреть по надписям на коробках. Этот нон-стоп у них продолжается в течение целого месяца, и дом уже завален барахлом, и они уже придумать не могут, куда что девать, но заставить себя превратить лишнее барахло обратно в воздух просто не могут. Люди такие странные. Кстати, о странностях, — продолжила Вэнди, — вчера твой отец вышел во двор и превратил большую башню Джонсов обратно в воздух — глядя на то, что он творит, можно было решить, что он здорово пьян, но это был просто настоящий Стэн. Само собой, упрямый мистер Джонс немедленно вернул башню на место. Тогда Стэн повернулся и пошел домой, а мистер Джонс подвалил к нашей двери и принялся биться в нее и кричать, что он убьет Стэна, если подобное повторится. И вправду, в руках он держал пистолет, самый удивительный из всех которые я когда-либо видела. Слава Богу, что Стэн не стер башню вместе с одним из Джонсов.

— Жаль, что я этого не сделал, — проворчал Стэн. — Нет смысла обижаться на больных людей. Они совершенно не в себе. Просто не соображают, как жить с соседями и что значит «договориться». Но больше всего меня достают вовсе не эти обдолбанные хиппи — я схожу с ума от ухреначенных торчков, которые всюду понатыкали свои юрты.

Какой-то бездомный бродяга с Хай-стрит придумал и распространил среди приятелей дизайн удобной тибетской хижины, и с некоторых пор все тротуары, переулки и парковки по соседству были заполонены похожими на сдобные пышки человеческими гнездами. В результате ряда законов, принятых на поспешно созванной сессии городского совета, было разрешено устраивать временные убежища для сна строго установленного размера, с обязательным условием, что ночлежник непременно утилизирует свое жилье и уберет его на период между 9 утра и 9 вечера. Но, само собой, народ прикипал душой к своим маленьким домикам, и большинство юрт постепенно приобрело вид долговременный, со стенами, расписанными объемными алла-граффити. Поразительная вещь, на самом деле. Бабс это нравилось.

— На улицах болтается все больше и больше народу, — продолжал тем временем Стэн. — Никто больше не работает, и всем стало словно медом намазано в Сан-Франциско. Наш город наводнили отбросы со всей Земли.

После того как все получили возможность производить все, что только нужно, большинство фабрик остановилось. Те люди, что до поры держались и хотели продолжать работать, теперь тоже пошли на улицу. Любой человек теперь мог жить, где его душе угодно.

— То же самое, Па, наверно, сказали Джонсы о тебе, когда ты начал творить такое с их домом, — заметила Бабс. — Думаю, ты такой напряженный от того, что слез с наркотиков. Не сказать, что результат такой уж потрясный. Все еще ходишь на встречи анонимных наркоманов?

— Да, да, — рассеянно пробормотал Стэн. — Эти встречи помогают. Там все время появляется все больше народу. Те, кто не двинул кони от передоза. Ты можешь представить себе джанки с алла?

Стэн сухо усмехнулся, его рот растянулся в широкую, но невеселую улыбку.

— Некоторые из этих ребят проходят все ступени двадцати лет зависимости за несколько недель. Само собой, у них еще хватает сил пустить себе науку на пользу. Как ты думаешь, если я попрошу мистера Джонса передвинуть башню немного левее, он согласится?

— Даже не надейся, — отозвалась Вэнди. — Если ты так соскучился по привычному виду, то почему сам не присобачишь вышку на наш дом?

— Я не хочу во всем этом участвовать.

— Можно еще сделать домик на дереве, — заметила Бабс.

— У нас тут нет деревьев, кроме одного авокадо, — ответил Стэн. — А авокадо не сделаешь выше двадцати футов. А для этого нужно футов сто двадцать. Для моих целей, я имею в виду.

— Тогда сделай себе при помощи алла красную сосну!

— Сосну, — задумчиво повторил Стэн. — А ты сможешь сделать дерево такой высоты?

— Думаю, это возможно, — ответила Бабс. — Фил рассчитал, что максимальный размер контрольной сетки алла ограничен 4 л метрами по каждой стороне. Что-то около сорока футов. Я не знаю, причем тут л, но это так. Так что красную сосну придется делать по кускам, но это возможно. Для осуществления дома при таком способе нет ничего сложного, но для дерева есть своя хитрость. Чтобы этот способ сработал, нужно чтобы все части дерева были сделаны одновременно. Иначе клетки на швах умрут, и куски дерева не срастутся, а просто развалятся. Я знаю все это, потому что таким образом мы сделали большую пальму перед мои складом.

— Ты говоришь о Филе — имеется в виду Фил Готтнер? — спросила Вэнди, решив поговорить о более земных проблемах. — Как там у него дела с малышкой Йок?

— Они обручились! И… — Бабс замолчала, чувствуя, что пока что не в силах заставить себя выложить свою новость. И решила поговорить пока о другом. — Кстати, о строительстве. Йок и Фил построили себе отличный домик-гнездо в моем переулке. Они все время добавляют к домику новые детали; их гнездо уже поднялось до крыши моего склада и продолжает расти. Как гриб на стволе дерева. Йок занимается тем, что сочиняет искусственный коралл, а Фил пытается изобрести идеальную персональную летательную машину.

— А что там у тебя с Ренди? — продолжала гнуть свое Вэнди. — Настоящая любовь?

Несмотря на свой молодой вид двадцатилетней девушки, у Вэнди был характер сварливой цеплючей мамаши, везде сующей свой нос.

Бабс поняла, что наступила пора объявить свою новость, но не успела она раскрыть рот, как заговорил Па.

— Вчера я говорил с одним человеком, который когда-то был боссом Ренди в Индии, — заявил Стэн. — Шри Рамануджан. Он назвал Ренди развратным болваном-дегенератом.

— Почему ты все время цепляешься к моему приятелю, Па? — резко спросила Бабс. — Здесь что, фрейдистские штучки?

— Почему люди не могу побороть в себе неприязнь к тем, кому нравятся молди? — спросила Стэна Вэнди.

— Извините, но я просто повторил то, что сказал Мне Рамануджан. Я согласен, что этот индиец зациклен только на своей науке и дальше собственного носа ничего не видит, потому, может быть, и не прав. Я не сказал, что готов согласиться с ним. Если ты счастлива с Ренди, для нас это самое главное. Мне хотелось бы как-нибудь с ним встретиться. Приведи его к нам.

— Почему ты до сих пор не познакомила нас с Ренди, дорогая? — спросила Вэнди. — Ведь ты не скрываешь его от нас? По-моему, Ренди незачем скрывать. Позвони ему по ювви, пускай зайдет к нам прямо сейчас! К тому же, он будет очень кстати и поможет нам с папиной сосной. Если нас будет четверо и мы воспользуемся своими алла одновременно, то сможем охватить 16 pi метров, что составляет… гм… 164 фута и 10, 95 дюймов.

Молди-мозг Вэнди мог без труда производить любые вычисления.

— Нам нужно много пространства, потому что примерно тридцать футов должно быть использовано под корни. Нам втроем нормального дерева не сотворить. Ренди будет рад нам помочь, в особенности если его попросишь ты.

— Что ж — я с удовольствием, — ответила Бабс. — Сейчас как раз удачное время. Сказать по правде, мы с Ренди приехали к вам вместе, но он испугался и не стал заходить. Он остался на улице и сейчас бродит по Хай-стрит, глазеет по сторонам. Мы договорились, что я звякну ему по ювви, если Па будет в нормальном настроении. Ты ведь в нормальном настроении, Па?

— Конечно, я нормальный. И я уверен, что Ренди классный парень. А меня нечего бояться.

Поэтому Бабс позвонила Ренди, и уже через несколько минут он поднимался по ступенькам парадной лестницы. Его лицо было красным от волнения, а адамово яблоко так и прыгало по горлу. На Ренди была новенькая ти-шотка с просто невероятным цветным узором. Бабс Ренди показался таким хорошеньким, что она быстренько его поцеловала, не успел тот переступить порог.

— Заходи, Ренди. Ма, Па, это Ренди. Ренди, это Стэн и Вэнди.

— Привет, — сказал Ренди, и принялся жать руки. — Для меня это большая честь. Всю свою жизнь я слышал рассказы о вас. «Наследники» в Кентукки до сих пор зубами скрипят при упоминании Гражданского Акта Молди.

Бабс заметила, как покраснели ноздри Ренди, стоило ему только услышать исходящий от Вэнди запах. На прошлой неделе Вэнди успешно привила себе новый изобретенный Коббом микроб-вонеед, так что запах едва слышался. Но Бабс совсем не хотелось развивать тему Ренди и того, как на него действуют запахи молди.

— Как дела на Хай-стрит, Ренди? — спросила она.

— Круто. Там всегда такие толпы? Или, может быть, столько народу по случаю сегодняшнего Первого апреля, Дня Дурака? Там, словно во время уличного фестиваля, люди творят при помощи алла такое дерьмо, что мало не покажется.

— На этой неделе я еще не ходил на Хай-стрит, — сообщил Стэн. — Я последнее время обхожу это место подальше, переулками. И, да, ты, наверное, прав — День Дурака на Хай-стрит большой праздник. Что ты там видел?

— У некоторых магазинов витрины закрашены, и нужно платить хозяину за то, чтобы войти. Благодаря тому, что на каждом долларе теперь свой веб-адрес, люди не могут изготавливать подделки, потому деньги еще в цене. Хотя для того, чтобы сделать для себя основные вещи, деньги не нужны.

— Я тоже обратила внимание на эти магазинчики, — сказала Вэнди. — Ну, и что там внутри?

— Я заплатил одному парню, чтобы это разведать, — ответил Ренди немного смущенно. — Можно подумать, что если окна закрашены, то внутри что-то горяченькое. Но оказалось, там просто магазин ти-шоток. В магазине можно было выбрать себе майку, точней, рисунок, а продавец скачивает тебе, как сделать алла-копию. Сегодня невозможно что-то продать напрямую. Единственное, что можно продать, это идеи.

— Точно! — воскликнула Бабс. — Именно это я пыталась сказать Па. Интеллектуальная собственность — единственное, что сегодня хоть что-то стоит. Это здорово.

— Да, — кивнул Ренди, глядя вниз на свою ти-шотку, где были изображены граффити вроде лиц, вплетенных во фрактальные спирали. — Обратили внимание, как много на этой ти-шотке сложных деталей? По сути, невозможно повторить рисунок, просто запомнив его с одного взгляда. Этот парень из магазинчика передал мне дизайн по ювви. А причина того, что он закрашивает окна магазинчика, в том, что люди на улицах могут просто срисовать майки глазами, а потом сделать не слишком похожие копии. Так оно и случилось на улице, когда я вышел в новой майке, несколько парней и девиц сразу же стали пялиться на меня и тут же сделали себе копии, просто чтобы продать туристам. Но рисунки-то все неровные и блеклые. Вот, посмотрите на этот рукав, я только минуту назад заметил там полоску из малюсеньких слоников. Уверен, что уличные пираты не догадаются это скопировать.

— Похоже, я слишком стар для новых идей, — пробормотал Стэн. — Никто не хочет ничего покупать, продать толком тоже ничего невозможно. Что ты еще видел на Хай-стрит, Ренди?

— Там были несколько ребят в старинных рыцарских доспехах, только со специальными мышцами из имиполекса. Прыгают по улице, словно оловянные солдатики. Я видел также парня, разодетого как пасхальное яйцо, весь в драгоценностях. Сплошные алмазы и рубины, но стоит только снять с него один камень, как парень тут же заставляет этот камень исчезнуть у тебя в руках. Первоапрельская шутка! Другой парень шел по тротуару, и после каждого шага за ним оставался гном, такой гипсовый, каких ставят на лужайках перед домом. Я ободрал коленку об одного из этих гномов и со злости превратил наверное сотню в воздух! Какие-то деревенские лохи сделали пиццу диаметром в десять метров и съели только чуточку с краю, а затем оставили лежать на тротуаре, так что всем приходилось обходить пиццу кругом. И никому не было дела до того чтобы это подчистить, а когда я превратил пиццу в воздух, один из этих лохов заорал на меня, что я зря уничтожаю еду. Один парень стоит совсем голый и занимается постирушками прямо посреди улицы; у него стиральная машина на квантовых капсулах, а воду он заливает прямо из алла. А грязную воду, вот болван, льет на тротуар. А мог бы просто превратить обратно в воздух, но мне не охота было с ним связываться. Была еще группа, гитаристы играли на электрогитарах от батареек, и несколько женщин, устроивших психоконцерт на листах имиполекса, развесили листы на фонарных столбах — такой шум устроили, ничего не разобрать. Один парень сделал, наверно, сотню камер-стрекоз, и они все летают вокруг, заглядывают прямо в лицо, а он микширует изображение, так что с ума можно было сойти, когда видишь свою кривую рожу на пластиковом экране, который этот чувак натянул прямо на стене. Машин полно и дизайнерских мотоциклов тоже. У одного из чопперов вместо седла — корыто, и даже не корыто, а любовная ванна. Можете представить, этот тип ведет мотоцикл, а сам плещется в ванне со своей мочалкой? Только глаза торчат из слива на стебельках. Ренди рассмеялся и потряс головой.

— А вообще мне этот город нравится. Это первое место, где я себя наконец почувствовал нормально. Самая чудная штука, которую я видел на Хай-стрит, это два торчка, которые по-очереди обращали друг друга в воздух. А потом оставшийся снова возвращал своего приятеля из его алла.

— Ох, — вздохнула Бабс. — Я ни за что бы не согласилась. Йок сказала, что можно и не вернуться обратно, запросто.

— Я слышала, что вообще много народу превратили в воздух, — сказала Вэнди. — И не шутки ради. Люди продолжают убивать друг друга, просто это новый способ.

— Да, но этот способ может и не сработать, — сказала Бабс. — Похоже, что Ом сделала так, что алла у мертвого хозяина начинает через сутки пищать, и кто-нибудь наверняка найдет ее. И если тебя убили при помощи алла, то твоя алла наверняка предложит вернуть тебя назад.

— Как в «Сердце-предателе», — сказал Стэн. — Это видди по рассказу По, в котором сердце убитого человека продолжает биться под полом, да так громко, что от ударов дрожит вся комната. Что ты еще видел на Кайфовой улице, Ренди?

— Я еще не говорил о том, что там полно молди? Хорошо, что они пока еще не могут размножаться чаще, чем раз в шесть месяцев. Даже при том, что средний молди живет не дольше двух лет, все равно через два года молди станет в три раза больше, если только кто-то не сократит их число. Бог свидетель, что я последний, кто будет говорить что-то против молди, но если так пойдет дальше, то нам места на Земле не останется. И молди больше вообще не пахнут! Сдается мне, что вы тоже привили себе этого нового микроба-вонееда, миссис Муни?

— Зови меня Вэнди, — сказала Ма. — Да, Кобб заглянул к нам, прежде чем улететь с Дарлой на Луну. Он сказал, что раз уж я широко известная общественная фигура, то должна быть для всех примером. Так что я не стала стесняться и привила себе вонееда. Это не назовешь прививкой и заражением, скорее это симбиоз. Я измерила свою вычислительную способность до и после прививки вонееда, и отметила, что скорость возросла на одиннадцать процентов. Так что я советую всем молди сделать себе прививку. Стэну нравится, и мне тоже.

— Она потрясающая, ага? — спросил Стэн, восторженно глядя на жену. — Но в том, что ты говоришь о молди — что их становится слишком много, — я с тобой согласен. Мы втроем недавно говорили об этом. Слишком много молди стало, да и людей слишком много, слишком много барахла. По мне, так эта алла — просто гадость. Только посмотрите в окно. Этот мой сосед-журавль Джонс снова вылез на крышу. Слабоумный идиот. Наверняка решил надстроить на доме вторую башню. Я поверить в это не могу, мать его. И видишь дом, прямо, на другой от него стороне холма? Там было чудесное дерево, сосна, а теперь там у мисс Лин гараж. И какого черта? Для ее хренова электрического старья. Ролс-Ройс Серебряная Тень, видите ли, 1956-го года, с отделкой золотом двадцать четыре карата. Гараж для машины, которую она сделала из воздуха и может ликвидировать в одну секунду.

— Не нужно себя распалять, Стэн, — сказала Вэнди. — Давайте лучше пойдем на задний двор и сделаем дерево. Ренди, мы решили сделать красную сосну и устроить на вершине домик-гнездо. Мы придумали составить дерево из частей, при помощи нескольких алла одновременно, оно будет высотой сто шестьдесят футов от корней до вершины. Пойдем, нам вот сюда.

— Может быть, нам сделать дерево футов в двести высотой? — задумчиво сказал Стэн, когда они вышли на улицу. Идея явно начинала его увлекать. — Дерево-монстр. Я им еще покажу.

В длину двор Муни был едва ли пятьдесят футов.

— Давайте позвоним Сенту, — предложила Вэнди. — Он должен нами руководить, нашим маленьким «воссоединением». Если мы сработаем в пять алла, дерево получится высотой двести шесть футов и 1, 69 дюймов. Позвони своему брату, Бабс, я не хочу его все время беспокоить.

Сент мгновенно ответил на ювви-вызов Бабс.

— Какие дела, сие? — голос Сента звучал живо и весело.

— Я у Ма и Па вместе с Ренди, — объявила Бабс.

— Ясно. Ты им еще не сказала?

— Не было подходящего момента. Па весь вне себя из-за соседей. Мы хотим помочь ему сделать большую красную сосну.

— Лучше сделайте секвою, — подал предложение Сент.

— Большое дерево, — сказала Бабс. — Мне лично все равно, какое именно, но Па зациклился на сосне. Ладно, хотя бы по климату подходит. Но если ты будешь с нами, то нас будет пятеро, и дерево получится высотой двести футов, вместо ста шестидесяти. Чем ты там, кстати, занимаешься?

После того как Сент получил свою алла, из «Мета Вест Линк» он ушел. Недавно он вместе с Ренди и Филом обсуждал возможность организовать свое дело. Но последнее время ничем не занимался, только катался на мотоцикле и играл в ювви-игры с друзьями. Кроме того, у него появилась новая подружка.

— Я сделал мотоцикл, на котором можно ездить по воде, — сказал Сент. Он дал в ювви изображение того места, где он находился: на берегу бухты, неподалеку от моста Золотые Ворота. Сент перевел взгляд вверх, на домики-гнезда, облепившие исподнюю сторону моста, потом снова повернулся к воде. Вокруг него на воде раскачивалось огромное множество различных плавучих средств. Любой, кто сегодня хотел получить себе ДИМ-серфинг или яхту, мог запросто это сделать. Для яхт даже не нужно было дорогостоящих причалов — завершив морскую прогулку, просто превращаешь яхту в воздух.

Сент резко свернул, чтобы избежать столкновения.

— Здесь здорово и сейчас неохота уходить. А позже я договорился встретиться с Миллой. Ого, вот еще одна лодка! Передавай от меня привет остальным! Думаю, что с Па хватит дерева в сто шестьдесят футов. Скажи ему, чтобы не был жадиной. А лучше всего сделайте баньян.

— Пока, Сент.

— Привет Ренди и предкам.

— Сент не захотел прийти, — объявила Бабс остальным. — Он катается на своем новом мотоцикле по бухте. А потом идет на свидание с Миллой.

Бабс специально сделала ударение на последнем слове, чтобы поддеть мать.

— Сент нас не познакомил еще с этой Миллой, — заметила Ма. — Твои дети такие скрытные, Стэн.

— С вами непросто разговаривать, — пожаловалась Бабс. — Я всегда долго готовлюсь.

— Давайте займемся деревом, — нетерпеливо сказал Па. — Мне не терпится.

Бабс разыскала красную сосну в своем алла-каталоге и увеличила масштаб до 160 футов, включая размер корней. Одновременно управляя максимально увеличенными контрольными сетками четырех алла, она совместила фрагменты дерева друг над другом как нужно. Оставалось еще немного свободного места по бокам, и Бабс слегка увеличила дерево, а часть, которая случайно высунулась за сетку, удалила. Потом сделала ювви-модель своего произведения. Получилась настоящая модель красной сосны, с толстым и ровным стволом по всей высоте.

— Круто! — похвалил Стэн, после того как Бабс передала по ювви каждому его фрагмент сетки и продемонстрировала общий результат, получающийся при сложении четырех кубов. — А что если сосна развалится? Тогда дома у нас тоже не станет. Крышу точно проломит. Останемся без всего.

— Если до этого действительно дойдет, то мы сделаем при помощи алла новый дом, — ответила Вэнди. — Я все равно подумывала о доме получше.

— Я хочу настоящий дом, не реалинг, — упрямо проговорил Стэн.

— Только представь себе, — едко сказала Вэнди. — Если дерево свалится, то может быть рухнет через всю улицу и накроет дом Джонсов.

— Класс! — обрадовался Стэн. — Дерево — хорошо, дом — плохо!

— Ничего не упадет, — отрезала Бабс. — Я уже говорила, мы с Ренди сделали несколько пальм из пары кусков. Если у нас получилось из пары кусков, то из четырех тоже должно получиться. Теперь ты, Па, делаешь корни и основание, Ма — то, что растет от пня, Ренди середину и начало кроны. А я делаю крону. И нам лучше будет вставить в уши заглушки.

Они встали в четырех разных углах двора, сделали себе заглушки, а потом тщательно совместили свои контрольные сетки.

— Так, подождите минутку, — сказала Бабс, осторожно регулируя положение каждого фрагмента. — Хорошо, теперь все готово. На счет три. Давайте считать вместе.

— Раз, два — осуществить! — сказали они все вместе.

Ка-вумпф! Земля у них под ногами содрогнулась, наполняясь корнями. Джонсы на другой стороне улицы закричали от изумления. Над башнями Джонсов теперь высились 120 футов дерева, изящные ветви которого, шелестя игольчатыми лапами, раскачивались в легком бризе. Но потом…

— Оно падает! — закричал Стэн, со всех ног бросаясь наутек через двор. — Бежим!

Со стороны Джонсов тоже заорали, эхом отзываясь на крик Стэна. Бабс в отчаянии подняла голову вверх, спроецировав кубическую контрольную сетку, готовая обратить рушащегося мамонта в воздух прежде, чем он окажется на земле. Дерево было такое большое, что бежать все равно было поздно. Однако…

Дерево и не думало падать.

— С первым апреля, — весело сказал Стэн, улыбаясь до ушей и невероятно собой довольный. — Попались.

— Тьфу, — отозвался Ренди, лицо у которого было белым. — Пореже так шутите.

— Болван, — раздраженно подала голос Вэнди. — С нашим Стэном всегда так, держи ухо востро.

— Эй, я просто решил вас развеселить. Отлично получилось. Но что это там за дыра на вершине?

Стэн встревоженно присмотрелся.

— Никто не говорил, что нужно было…

— Я устроила там небольшое дупло, — объяснила Бабс. — Как в книжке, которую мне читали в детстве. Дупло, с дверцей и окошком. И письменным столом.

— «Мохнатая семейка», — вспомнила Вэнди. — Какая прелесть.

— А верхушка не обвалится из-за этого дупла? — взволнованно спросил Стэн.

— Ничего не случится, — успокоила отца Бабс. — В соснах сплошь и рядом бывают дупла.

— И как ты предлагаешь нам туда забираться? — задал Стэн следующий вопрос.

— Сапоги-анемоны и перчатки Спайдермена, — объяснил Ренди, отреагировав мгновенно, словно вспышка молнии. — Я и Бабс придумали пользоваться ими, чтобы забираться на наши пальмы. Сейчас покажу вам, где все это найти в алла-каталоге. Раньше их делали в компании-«Модерн Роке», что в Колорадо. По-моему, ныне они вышли из бизнеса — в общем, как и все остальные, чьи товары попали в алла-каталог. Стэн сделал себе при помощи алла пару словно бы надутых желтых сапог и перчаток.

— Потрясно! Я никогда не решился бы купить себе такие!

— Ого, Па наконец-то просек фишку, — подала голос Бабс. — При помощи алла можно сделать себе такие вещи, которые никогда бы не купил. А потом, если они тебе больше не нужны, просто превращаешь в воздух, и все. Жажда потребительства отныне не бич нашего общества.

Бабс и Ренди сделали себе перчатки Спайдермена и сапоги-анемоны.

— Я лезу первой. Па, ма, следите, как я буду двигаться. Бабс внимательно посмотрела на нижний сук дерева, куда

хотела взобраться, потом развела пальцы на правой руке. Из перчатки Спайдермена вылетели длинные клейкие ленты имиполекса — точь-в-точь лягушачий язык. У перчаток была ДИМ-связь с ювви Бабс, и программа направляла языки точно туда, куда смотрела Бабс, особо фокусируя взгляд. Бабс расслабила пальцы. Этот жест был сигналом для перчаток медленно сократиться, подтянув Бабс вверх к ветви дерева. Тем временем подошвы ее сапог-анемонов выпустили из себя миллионы псевдоподий, прилепляясь и совершая восхождение по стволу дерева, что ослабило нагрузку на руку Бабс, а также уравновесило ее тело, предотвращая отклонение и перекручивание лент. Оказавшись на первом суку и надежно закрепившись сапогами-анемонами, Бабс улыбнулась стоящим внизу.

— Давай, Па, поднимайся, это легко!

— И мне придется повторять это каждый раз, когда я хочу подняться наверх, чтобы посмотреть вид?

— Если сможешь, придумай что-нибудь полегче. Но иметь свою алла все равно здорово. Можно попробовать разные незнакомые штуки, и если не понравиться, просто ликвидировать.

— Или завалить свой двор барахлом, как Джонсы.

— Рано или поздно они тоже поймут, что им совсем не нужно все копить. Вещи ничего больше не значат.

Стэн выстрелил имиполексовыми языками из обоих рук и осторожно подтянул себя вверх на ветку к Бабс.

— Это легче, чем кажется. Спасибо за науку, Бабс. Вслед за ними вскарабкался Ренди и тоже устроился на

суку. Бабс сразу же повернулась к стволу и продолжила подъем, Ренди двинулся за ней, вдвоем они напоминали белок, ловко карабкающихся по коре дерева. Сплат, кик, кик, сплат, кик, кик. Здорово! Оглянувшись, Бабс увидела далеко внизу поднимающегося следом Стэна. А Вэнди? А вот и она, парит около дерева словно чайка, превратив свой плащ в пару широких крыльев. На вершине она оказалась раньше Бабс и Ренди.

— О, какой чудесный вид, — приветствовала их она. — А комнатка такая круглая, миленькая.

В этом месте ствол был десять футов в диаметре. Дупло было вырезано прямо в сердцевине дерева, с парой полированных пеньков для сидения, тремя круглыми окошками-иллюминаторами и полукруглой дверью. В самом широком месте диаметр пола был около пяти футов. Округлый выступ сосны напротив двери создавал подобие стола, вокруг которого стояли еще четыре чурбака. Как только все забрались наверх, Ма и Па расположились за столом, а Бабс и Ренди в обнимку уселись прямо на полу.

— С ума сойти, сколько отсюда видно! — воскликнул Стэн. — Весь город точно видно и оба моста! Даже остров Фаралон!

Стэн наклонился вперед, прищелкивая языком от удовольствия.

— Джонсы похожи на недоношенных карликов. Хотите, я покажу им палец? Или, может, сделать при помощи алла горшок мочи и выплеснуть вниз?

— Не нужно над ними издеваться, — подала голос Вэнди. — Им ничего не стоит обратить нас в воздух. Такое уже бывает. Я слышала, что последнее время случается много убийств, таких, что Гимми даже не может найти следов. И не всякого удается потом восстановить.

Стэн поморщился от таких мыслей.

— Ты права. Нужно быть с Джонсами помягче. Может быть, удастся убедить их поменять башни на деревья. Да, здесь на самом деле круто. Как это ты додумалась сделать тут такую комнату, Бабс?

— Хочешь сдавать ее внаем?

— Нет, нет, но это уютное местечко для любовников. Ма и я испытаем это место, когда будет настроение. Эй, Вэнди, представляешь, как тут у нас получиться, кувыркаться-то? Как Тарзан и Джейн. Только ноги будут торчать из дверей.

— Можно сделать еще одну комнату, пониже, где ствол потолще, — сказала Бабс ровным голосом. Она уже давно привыкла к манерам своего отца. Может быть, поэтому ей было хорошо с Ренди. Бабс погладила Ренди по руке и улыбнулась ему. В сосновой комнате запах был приятный и свежий.

— В таком дереве как это, Бабс, и жить можно, — пробормотал Ренди. — Может быть, нам стоит съехать с твоего склада? Или, когда я раскручу свой консалтинговый бизнес, мы сможем купить участок на горе Санта-Круз, а там мы будем жить в таком, как это, дереве.

— И кого ты собрался консультировать, Ренди? — спросила Вэнди. Ее слух был невероятно острым.

— Не подслушивай, Ма, — отозвалась Бабс, про себя умоляя Ма задать им наконец вопрос, о котором сама не решалась начать разговор.

— Значит, вы собираетесь жить вместе. Как мило… — Вэнди замолчала на полуслове, словно бы ожидала продолжения разговора.

— Мы обручились, — наконец выложила свою новость Бабс. — Первого июня мы поженимся, одновременно с Йок и Филом.

К облегчению Ренди — и небольшому его удивлению — родители Бабс тут же благословили их свадьбу. Он поселился у Бабс на полных правах и принялся дожидаться знаменательного дня, занимаясь тем временем каким-то проектом с другими своими партнерами.

Казалось важным попытаться сделать при помощи алла хорошие вещи, в особенности потому, что мировые новости были из рук вон плохие. Война с применением обычных видов вооружений, но невероятно жестокая и дикая разразилась в Африке, в Центральной Америке, Квебеке и на Балканах. В США тоже то тут, то там возникали стычки между бандами, в основном в районе Бостона, Далласа, Атланты и Лос-Анжелеса. Конечно же, в бандах почти не было женщин, и молди держались подальше от заварушек. Мужчины сражались против мужчин. У всех было вдоволь еды и крыша над головой, и разумных причин для драки не было — но мужчины дрались все равно, используя для этого самое мощное оружие, какое только можно было произвести при помощи алла.

Фил оказался прав — алла не могла вернуть человека, умершего обычной смертью. Если кто-нибудь пристрелит вас или взорвет, то никакая алла вас не спасет. Воскрешающая способность алла распространялась только на те случаи, когда убийство было совершено при помощи самой алла, так она была устроена. И хотя теперь всем это было понятно, находились люди (мужчины), которые производили при помощи алла оружие, для того чтобы грабить и мучить, насиловать и убивать, с каждым днем становясь все более жестокими и грубыми. Злодеи убивали друг друга, но конца их числу, казалось, не было. Невинные жертвы тоже гибли. Единственным действенным способом прекращения войны были метамарсиане, чья летающая тарелка обычно появлялась в центре самого ужасного сражения. Сначала тарелка призывала всех к миру, после этого вниз посылался луч, уничтожающий оружие всех участников, и если люди все равно продолжали сражаться, летающая тарелка испепеляла их. Но метамарсиане не могли успеть везде.

Бабс все время занималась творчеством, словно бы пытаясь доказать, что раздача всем людям алла не была ошибкой. В середине апреля Теодор помог Бабс устроить шоу в «Галерее Азиз». Он легко пережил потерю Бабс, что здорово удивило Ренди, который все время ожидал от противника атаки исподтишка, в кентуккийском стиле: украденный мотоцикл, групповое избиение под покровом ночи, поджог или донос в Гимми. Но ничего такого не случилось. Вместо этого Теодор предоставил Бабс место в галерее, а также составил и оформил для нее небольшой, но симпатичный каталог. Ренди был не в силах понять такое отношение.

Шоу Бабс называлось «Реалинг-червяки», и в представлении участвовали двадцать червяных ферм. Часть ферм она создала еще до того, как получила алла: лабиринты пластиковых трубочек, наполненных почвой и настоящими и имиполексовыми ДИМ-червями. Только для того, чтобы поиграть с вариантами, Бабс создала несколько новых версий червей, использовав реалинг-натуральных червей, вместо биологически-натуральных червей. Вдобавок она сделала при помощи алла полдюжины больших прозрачных двойных экранов различной формы, заполненных почвой и извивающимися ДИМ-червями. Были, например, кубы с червями, большие торообразные «пончики» и даже восходящие тильдами спирали, похожие на змеевики самогонных аппаратов. Последнее предложил Ренди, о чем он с гордостью вспоминал. Для того чтобы оформить шоу, Бабс развесила на стенах огромное количество кружев и сделала несколько вариантов своего мультяшного пустынного багги, придав череде машин «карамельные» спектральные цвета: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, индиго, фиолетовый. На дверцы Бабс наклеила логотипы с улыбающимися червяками, чтобы было соответствие теме шоу, и припарковала «червяные багги» аккуратным наклонным рядком перед галереей Азиз.

Название шоу подходило к теме как нельзя лучше, потому что тогда еще не все хорошо понимали, что может означать реалинг. На открытии, как никогда раньше, была большая толпа, разодетая в чудную сан-францискскую одежду, однако продажи были из рук вон слабые. Потенциальные покупатели, как правило, уходили домой с намерением сделать там себе копию работ Бабс при помощи своих собственных алла. Было, например, так: какая-то девица с прической, похожей на улей, и в прозрачной юбке из болтающихся дилдо, наверное, с полчаса стояла на тротуаре и пялилась на червяной багги Бабс, а потом — хлоп! — сделала себе точно такой же, хотя и свою версию, использовав за основу модель пустынного багги из алла-каталога, как прежде и сама Бабс. Конечно, начинка и суть пиратской копии багги были не теми же самыми, что у Бабс, потому что они вышли из головы девицы в дилдо-юбке, но по виду это было почти то же самое. Девица прыгнула в свой новый автомобиль и укатила, а Ренди бежал некоторое время за ней по улице и орал вслед пустые угрозы.

Ситуация с кружевами вышла немного иная. Если дизайн червяного багги скопировать на глаз было достаточно просто, поскольку все детали были крупные, то в кружевах было слишком много мелких деталей, созданных колониями интерактивных ДИМ-прядилыциков. Ни один посетитель галереи не оказался способен мысленно срисовать все завитки и узоры и потом воспроизвести их при помощи алла. Но даже при этом Ренди и Бабс все равно засекли подвыпившего мужичка в оранжевой кожаной куртке, выходящего из галереи с шалью на плече на основе грубой пиратской копии кружев Бабс. Но, например, вместо того, чтобы быть перевитыми и сотканными, кружева были просто сплавлены в местах соединения, и все кружево повторялось через каждые четыре квадратных фута, вместо того чтобы все время чуточку менять дизайн по ширине шали, как это было у Бабс.

Пластиковые черви оказались наименее подверженными копированию, поскольку именно запрограммированное групповое поведение и делало их предметами искусства. Их манера свиваться в клубки, извиваться и ползать особым образом, а также способность слегка светиться — все это было основано на лимпсофт-инженерии, — специальной разработке Бабс, сделанной с помощью Ренди. И конечно же, не было возможности понять суть этих программ, «увидеть» эти микроскопические коды, просто глядя на червей. И тем не менее все были так увлечены копированием и торопливым изготовлением червей «для себя», что проглядели или недопоняли этот факт. Единственный приличный покупатель, предложивший Бабс официально купить ее работу, был худощавый банкир по имени Чок Фрессер. Фрессер захотел приобрести центральную часть шоу: прозрачную двадцатифутовую сложную конструкцию, наполненную имиполексовыми червями тысячи различных оттенков голубого, и зеленого, называющуюся «Червяки вово».

Однако оказалось, что Фрессер совсем не желает покупать объект в физическом смысле, он просил Бабс скопировать ему дизайн-программу объекта, чтобы он смог создать копию у себя дома.

— Слишком много хлопот с доставкой, — объяснил Фрессер. — Упаковывать, распаковывать — кому это теперь нужно? Скопируйте мне код, и я смогу каждый раз устанавливать «Червяков вово» у себя или убирать, когда не будет настроения.

Канди Азиз, хозяйка галереи, была хорошей подругой Бабс с самой школы. Когда Бабс заявила, что не хочет продавать Фрессеру программный код, потому что деньги теперь ничего не значат, Канди ответила, что, верно, деньги теперь ничего не значат, но некоторым образом все-таки значат — во-первых, потому что люди до сих пор имеют особенность ценить в первую очередь те произведения искусства, за которые они заплатили, а во-вторых, аренда места в галерее, такой как «Галерея Азиз», стоит кой-чего, и не следует трястись из-за того, что их обжулят при помощи алла.

В результате Бабс согласилась, и Фрессер ушел домой с полным кодом «Червяков вово». А через неделю маленькие настольные копии объекта уже продавались в каждой сувенирной лавочке на Пристанях Фишермана — с чего Бабс не перепало ни гроша авторских. Канди нажала на Фрессера и стребовала с него тройную первоначальную цену, но и это решение Бабс не успокоило.

— Нужно придумать, как продавать дизайн для одноразового использования, — задумчиво сказал Ренди. Он и Бабс сидели на вышитой муравьями софе на складе Бабс. Брат Бабс, Сент, составлял им компанию. Было первое мая.

— Можно использовать архив для одноразовой распаковки, — предложил Сент. — Я изучил эти штуки, когда работал на «Мета Вест Линк». Можно запаковать твой дизайн в зип-файл и послать заархивированную версию пользователю, вместе с распаковщиком, который уничтожает себя после одного использования. Вроде дешевых одноразовых штанов — можно один раз застегнуть ширинку, и она хорошо держит. Можно опубликовать дизайн в алла-каталоге, но если кто-нибудь хочет сделать заказ, он получает запакованную копию дизайна с одноразовым распаковщиком. Само собой распаковщик должен быть сконструирован таким образом, чтобы мог загружать информацию только в алла, и ни в коем случае не в другое устройство с памятью.

— Я поняла, — подала голос Бабс. — Следовательно, нужно сделать каталог, который и устроен именно как каталог: только изображения предметов, а для того чтобы получить полный доступ к ним, нужно перевести мне оплату. Если хочешь получить еще одну копию, нужно снова платить. Отличная идея, Сент. Жаль, что ты раньше мне этого не рассказал.

— Век живи, век учись, сестричка, — наставительно сказал Сент. — Просто подумай о судьбе несчастных компаний, вся продукция которых оказалась в метамарсианском алла-каталоге.

— Как, например, «Модерн Роке», — сказал Ренди. Ему очень нравились перчатки Спайдермена и сапоги-анемоны, и он поинтересовался судьбой их изобретателей и производителей. — Они полностью вылетели в трубу. Метамарсиане оставили их без всего. Все их разработки попали в каталог, все сто процентов, с полным дизайном и отпечатками, снятыми при помощи нанотехнологий. Эти метамарсиане хорошо выполнили свое домашнее задание. А этот твой фокус, который ты предложил, Сент, что если кто-нибудь об этом проведает? В принципе, сама идея стоит денег, потому что неплохо было бы внедрить ее повсеместно, чтобы изобретатели и художники все же получали вознаграждение за свои труды.

— Тогда стоит подумать над тем, как этот мой фокус продавать, — задумчиво проговорил Сент. — Назовем его Разовый Архив, Раз-Зип. Нужно только подшлифовать детали. Ведь на самом деле я вовсе не программист. Но вам двоим это точно понадобится. Да, одному мне не справиться, нужен кто-то, кто поможет наладить производство.

— Ну почему сегодня только и разговоров, что про куплю-продажу? — раздраженно спросила Йок. Она только вошла в комнату. — Вас послушаешь, так кажется, что тут собралась компания бизнесменов, у которых в голове одни цифры и бабки. Парни с калькуляторами на ДИМ-чипах в башке. И Фил самый больной. Только и думает о том, как сделать и продать свои дирижабли. Весь в попытках заработать! Для чего только ему деньги нужны? Никому чертовы деньги не нужны! А тем временем люди убивают друг друга развлечения ради.

Ответ Йок был не нужен, она отвернулась к двум огромным аквариумам, которые сделала сама и установила в дальнем конце комнаты. Некоторое время она молча рассматривала их. Внутри одного из аквариумов находился реалинг-риф, состоящий из мягких и жестких кораллов, родом из Южной Океании. Все было сделано при помощи алла, все было живое, и сами коралловые полипы, и диатомовые водоросли, которыми полипы кормились. В другом аквариуме находилась работа Йок, которую она еще не закончила, колония миниатюрных лимпсофт-полипов, которые должны были в итоге построить искусственный риф. Дела у фальшивых полипов были не слишком хороши. Поднявшись сегодня утром, Ренди заметил, что искусственный коралл Йок принял вид маленьких уродливых на вид и хрупких наростов, а отнюдь не гладких и ветвящихся роговидных ветвей, которых Йок изначально пыталась добиться.

— Хрен с ним, — проговорила Йок, не отрывая глаз с аквариума. — Это единственное, чем я могу пытаться управлять — но и это оказалось для меня слишком сложно. Можешь помочь мне настроить их еще раз, Ренди?

— Как там дела у Фила с его дирижаблями? — спросил Ренди.

— Ох, он уже всю крышу ими заполнил, — ответила Йок, сделав себе при помощи алла чашку кофе и расхаживая с ней по комнате. — Но мало-помалу у него дела идут к лучшему. «Дирижабли Флит», слыхали уже такую торговую марку? Что вы там говорили с Филом по поводу денег, Ренди?

— Фил хочет раскрутить свою марку по всему свету, — ответил Ренди и, подумав об этом, сказал сам себе, что не разделяет таких амбиций. Свою роль он всегда видел на втором плане, торчать в первых рядах, а тем более руководить, он не желал. Скорее, ему ближе роль консультанта. Кого-то, кто помогает людям находить и устанавливать нужные связи и выполнять работу. Он был очень доволен тем, как ему удалось помочь Бабс сделать червяные фермы, Филу — дирижабли, Йок — рифы, и, может быть, он еще поможет Сенту разработать идею реалинга на основе Раз-Зип-раскодирования. Но во всех случаях он не был движущей силой предприятия. Черт, он рад тому, что ему удалось наладить для себя нормальную жизнь. Кажется, мир позволил ему это.

— Для некоторых людей деньги имеют очень большое значение, — ровным голосом произнес он. — Хотя, по большому счету, деньги — это для любого не плохо.

— Не забудь о собственности на землю, — заметила Бабс. — Йок и Филу нужны деньги для того, чтобы купить себе участок земли и обзавестись своим домом. Конечно, я не возражаю, чтобы они оставались тут сколько угодно, могут жить как сквоттеры на крыше или лепить гнездо к стенам. Но сами понимаете, постепенно…

— Мы можем уехать, как только скажешь, — тут же вспыхнула Йок. — На Луне места сколько угодно. Или на Марсе. Или на астероидах. Там в любом случае лучше, подальше от войн.

— Я не думаю, что вам нужно отправляться в космос, — сказал Ренди. — Самому мне кажется, что делать там нечего. Земля — это самое интересное место, где все происходит. Кроме того, после появления у всех алла не нужно больше тратить время на копание в земле и трудиться на фермах. Продукты и еда берутся прямо из воздуха. В результате свободных и дешевых акров становится сколько угодно. Черт, да свободный участок можно занять на любом склоне горы, да где угодно. С алла не нужно ходить в магазин, не нужно электричества и водопровода. Все могут быть счастливы и всем есть где жить.

— Тогда почему люди продолжают убивать друг друга? — спросила Бабс. — Просто чтобы пощекотать нервы? Ради кайфа? Слава Богу, что у нас в Сан-Франциско пока все спокойно.

— Я слышал, что в Окленде становится все опасней, — сказал Сент. — Я начинаю подумывать о том, что раздать всем алла было не такой уж хорошей идеей.

— Если нам когда-нибудь удастся снова встретиться с метамарсианами, может, попросить их забрать к чертям все алла? — предложил Ренди. — Хотя на такое трудно решиться. Эй, я говорил вам, что мой папаша летит с Луны внутри Кобба? Торопится на свадьбу. Должен прибыть сегодня.

— Жаль, что Дарла не осталась, — сказала Йок и пригорюнилась. — Как только она поговорила с Уайти, так сразу затосковала и захотела домой на Луну. Думаю, решила проверить, не выращивают ли там новую Дарлу, клона на гидропонной ферме, взамен старой. Хорошо, теперь отец и мать снова будут вместе, но мне-то с того какой толк? Я хочу, чтобы мои родители и моя сестра были на свадьбе! Нужно было, чтобы не Вилли, а они прилетели с Коббом. Уайти сказал, что мне следовало бы выходить замуж на Луне. Он считает, что здесь, на Земле, становится слишком опасно. Но Фил и слышать ничего не хочет, говорит, что на свадьбе обязательно должна быть его семья и его друзья, и чтобы мы женились вместе с вами. Какого черта? Свадьба и без того тяжелое предприятие. Скажите, с чего мы должны жениться в один день?

— Не нужно смотреть на меня, — сказал Ренди. — Это ты и Бабс решили устроить свадьбу в один день. По-моему вы, девчонки, решили, что раз уж Йок настолько, черт побери, безумная, что согласилась выйти за Фила, то почему бы не устроить все остальное тоже безумно, и еще круче. Как в финале мыльной оперы по видди или типа того.

— Я поняла, — ответила Йок. — Я не помню точно, в каком настроении мы принимали решение, только такого настроения у меня больше нет. В тот вечер нам с Бабс было здорово весело. Мы только что начали раздавать алла всем желающим, и думали, что скоро наступит рай» А вместо этого теперь везде идет война. Даже мы с Филом поругались минуту назад. Хотя до стрельбы, конечно, не дошло.

— Бедняжка Йок, — пожалела ее Бабс. — Из-за чего вы поругались?

— Из-за матери Фила, Евы, — ответила Йок, нахмурившись. — Наверное, ты уже и так об этом знаешь, Бабс. Ева решила, что не следует устраивать свадебную церемонию прямо перед твоим складом, Бабс, как мы хотели.

— О да, — ответила Бабс. — Я уже об этом слышала. И, вроде, с Евой согласилась.

— Спасибо, что все-таки сказала мне, — резко бросила Йок, и ее глаза засверкали. — Пять минут назад Фил сообщил, что Ева и Вэнди заказали для нас бальный зал в отеле «Фермонт». Словно мы шестиклассники на школьном маскараде. Черт, да еще хуже. Словно мы какие-то богатеи этого мира, в то время как все остальные люди страдают. В особенности женщины. И я… я наорала на Фила. Я сказала ему, что вообще не собираюсь выходить за него замуж.

Подбородок у Йок задрожал, и она расплакалась.

— Какой-то кошмар.

Бабс переглянулась с Ренди, и тот встал.

— Эй, Стэн, давай пойдем наверх и взглянем на дирижабли Фила. Пошли, Вилла Джин.

— Ага, — кивнул Сент. Вилла Джин торопливо побежала по полу и вспрыгнула Ренди на руки.

У стены склада Бабс Фил устроил что-то вроде лестницы, установив несколько батутов из туго натянутых пластиковых листов. Можно было забраться на крышу, прыгая с одного батута на другой. Чтобы спускаться вниз, был приспособлен пожарный шест. Фил и Йок пристроили еще три комнаты к своему первоначальному гнезду в переулке; каждая комната была устроена на уровне одной из батутовых ступеней.

— Чувствуешь себя на них, как прыгучая рыба, — заметил Ренди, глядя на то, как скачет Сент.

— Как лосось, — согласился Сент. — Как лосось, поднимающийся вверх по течению ручья, чтобы отметать икру. Эй, Фил, как дела? Мы тут у тебя сейчас вымечем немного икры, хорошо?

— Привет, ребята, — отозвался Фил, глядящий вверх с огромного воздушного баллона, разложенного на крыше. — «Дирижабли Флит» приветствуют вас. Пытаюсь заняться делом. Но мысли в голову не идут. В Окленде стрельба. Вон там, на другой стороне бухты, отсюда видно как что-то горит.

И в самом деле, на другой стороне бухты над городом Окленд поднимался дым пожаров. Однако небо над пожарами было по весеннему голубое, с легкими пушистыми облачками.

— Я только что слышал новости, — сказал Фил. — Все началось с какой-то банды. А теперь происходят столкновения на расовой почве. Все сводят счеты со всеми за то, что раньше с ними сводили счеты за то, что сводили счеты, и так до бесконечности. Сколько дней прошло, с тех пор как у всех появились алла?

— Два месяца, — ответил Ренди. — Можно было надеяться, что за два месяца люди сообразят, что к чему.

Два месяца назад Ренди понял, что любит Бабс. А еще через месяц они должны будут пожениться. Если только вокруг не станет «жарче». Если только люди не забудут, что когда-то были людьми.

— О, черт! — воскликнул Фил. — Глядите, что творится в Окленде!

Кто-то в Окленде устроил такое, от чего одно из офисных зданий вдруг обрушилось. Может быть, превратил при помощи алла часть здания в воздух. Ветер подул в их сторону, и Ренди почуял слабый запах дыма и услышал треск ружейной стрельбы.

— Пусть они перестанут, — взмолился Ренди, и в то же мгновение над Оклендом появилась сверкающая блестящими боками летающая тарелка. Метамарсиане снова подоспели на помощь. Послышался отдаленный рокочущий голос — это тарелка разговаривала с воюющими сторонами. Потом вниз упало несколько стремительных лучей; по слухам, после того как летающая тарелка появляется на месте сражения, первым делом она уничтожает все сделанное при помощи алла оружие.

— Нужно избавиться от алла, — проговорил Ренди, в первый раз поняв, что это действительно необходимо. — Оно того не стоит. В особенности, когда пришельцы улетят — тогда начнутся настоящие проблемы.

— Давайте полетим в Окленд и поможем, — предложил Фил. — Это можно сделать на моем дирижабле.

— Отличная идея, — согласился Ренди. — И, может быть, нам удастся подлететь к метамарсианам поближе и поговорить с ними.

При помощи алла Фил мгновенно заполнил оболочку дирижабля гелием. Поверхность его была покрыта длинными имиполексовыми прядями, которые Фил назвал «Умный Волос». Дирижабль быстро поднялся над крышей, и неожиданный порыв ветра чуть не унес его в сторону. Но имиполексовые полосы принялись извиваться, старательно удерживая тушу дирижабля на одном месте.

— Вот пассажирские седла, в которых мы будем сидеть, — сказал Фил, указав на несколько сидений из полотняных полос, висящих под брюхом дирижабля.

— Ты хотя бы его испытывал? — спросил Сент.

— Конечно, — ответил Фил. — Хотя с двумя пассажирами еще не летал. Но если что-то пойдет не так, мы всегда можем сделать себе при помощи алла по паре крыльев, вроде дельтаплана. Полетели. Быстренько смотаемся к Окленду и проверим, не нужна ли кому из раненых помощь. Если что, сотворим несколько машин-хилеров. Туда всего-то пять минут лету.

— Я «за», — отозвался Ренди. — Для разнообразия будет здорово.

Как только они уселись в пассажирские сиденья, имиполексовые полосы принялись вздыматься мерными взмахами. Дирижабль полетел по воздуху легко, словно тыквенное семечко. Фил повернул дирижабль в сторону летающей тарелки, но прежде чем они успели приблизиться, блестящий диск стрелой унесся прочь с такой стремительностью, что глазом за ним невозможно было уследить. Через несколько минут они уже были над залитыми кровью улицами Окленда.

— Осторожно, — сказал Сент. — В нас могут начать стрелять.

Однако летающая тарелка успела всех разоружить. Участники столкновения разбежались, оставив на улицах и тротуарах десятки раненых. Фил опустил дирижабль на улицу, и они втроем бросились к раненым, на ходу при помощи своих алла изготовив несколько машин-медиков. Вскоре начали появляться сотрудники службы спасения. А еще через некоторое время прибыли и первые строители, чтобы начать расчищать развалины и ремонтировать разбитые здания.

— Тут все уже под контролем, — сказал Сент немного погодя.

— Давайте возвращаться, — сказал Фил. — Я хочу помириться с Йок.

— Черт! — воскликнул Ренди, взглянув на часы. — Скоро мой отец прилетит!

Полет в обратную сторону прошел немного медленнее, потому что со стороны океана поднялся сильный ветер. Но «Умный Волос»® дирижабля поддерживал приличную скорость. Парни сидели тихо, думая о том, что только что увидели. Много народу было тяжело ранено или уже умерло, когда они появились, так и не дождавшись машин-хилеров.

Когда они добрались до крыши склада, Фил спустил газ из дирижабля и осмотрел баллон, пользуясь виброножом, чтобы приподнять маленькие клапаны.

— Хорошо, что все работает надежно, — сказал он. — Там столько убитых — несчастные…

— Неплохой у тебя вышел дирижабль, — сказал Сент.

— Я долго придумывал конструкцию, — сказал Фил. — Мне не нужен был имиполекс молди-качества, чтобы делать такие дирижабли. А это важно, потому что если алла вдруг пропадут, может и по нашей милости, то нам придется делать и покупать имиполекс снова, а хороший имиполекс стоит денег. Думаю, если я сумею разработать достаточно простой алгоритм, то сойдет и пьезопластик промышленного качества. Если твой отец, Ренди, поможет мне написать код, это будет здорово. Когда, наконец, он прилетит?

— Уже в любой момент, — сказал Ренди, глядя в небо.

— Хорошо, — кивнул Фил, хлопая рукой по поверхности спущенного дирижабля. — Ладно, пойду поговорю с Йок.

Он прыгнул с края крыши, схватился за пожарный шест и соскользнул вниз.

— Посмотрев, что стало с Оклендом, я тоже против алла, — признался Сент Ренди. — Думаю, что нужно найти себе такое занятие, чтобы не зависеть от алла.

— Например, заняться водными мотоциклами?

— А что, неплохая идея. Может быть, твой отец поможет мне запрограммировать ДИМ-чип?

— Он много знает, — ответил Ренди и гордо улыбнулся. — Черт, мой отец изобрел лимпсофт-инженерию, а также ювви. Когда я был ребенком и ходил в школу, то не знал, что у меня такой знаменитый папаша. Думал, что я никто и звать меня никак.

— Теперь это не так, — сказал Сент, глядя вверх. — Эй, ого! Вот он летит!

С неба на землю опускалась на столбах ионного пламени сверкающая молди-фигура. Это был Кобб, нагруженный чем-то внутри. Вслед за Сентом Ренди соскользнул вниз, и, остановившись на гравии, они смотрели, как Кобб идет на посадку. Услышав крики, из склада выскочили Бабс, Фил и Йок. Ренди заметил, что Фил и Йок снова держатся за руки и улыбаются друг другу.

Мягко опустившись на землю, Кобб раскрылся и выпустил на свет Божий седого пятидесятилетнего мужчину. Тот явно был доволен, что наконец-то ему удалось оказаться на свободе. Он вздохнул полной грудью и поклонился присутствующим.

— Всем привет, я Вилли Тейз.

Вилли осмотрел всех пятерых встречающих, потом подошел к Ренди и потряс ему руку.

— Вот каков мой сын, — сказал седой мужчина, оглядывая Ренди с головы до ног. — Наконец-то мы встретились лицом к лицу. Извини, что не прилетел раньше. Здесь, на Земле, клево. Я был дураком, что бросил Землю. И мне очень жаль, что твоя мама умерла, я ведь даже не успел поговорить с ней. Хорошая была женщина. Значит, решил жениться? Супружество — это часть жизни, которую я не сумел познать. Я всегда был такой урод, что за всю жизнь только разок и сумел спустить в женщину. И ты, Ренди, воспользовался этой редкой возможностью, чтобы появиться на свет. Мой самый лучший сперматозоид. Молодчина!

— Спасибо, — ответил Ренди, весьма польщенный. — Значит, ты в самом деле мой Па?

— Он мой правнук, а ты — мой праправнук, — подал голос Кобб. — Нам всем давно пора было встретиться. Ради бога, обними же наконец своего сына, Вилли. Ты ничем не заразишься.

Отец и сын обнялись. Обоим это ощущение понравилось. Вилли улыбался до ушей, потом повернулся к остальным и принялся болтать со скоростью миля в минуту, как человек, очень долго просидевший в одиночестве. Ренди это ощущение было знакомо.

— Привет, Йок, здорово снова с тобой увидеться, — сказал Вилли. — Классно, что ты устроила для всех алла! Вы представить себе не можете, как изменилась Луна! Слава Богу, луняне достаточно умные, чтобы не ввязаться в войну друг с другом. Не то, что гнилые обитатели грязи.

— Мы только что прилетели из Окленда, где создавали для людей хилеры, — объявил Ренди. — Дела там — хуже некуда.

— На Луне все заняты тем, что устраивают под поверхностью огромные залы, с парками и озерами, — рассказал Вилли. — Молди тоже рады, только и знают, что заготавливают мегатонны имиполекса. Твои родители шлют тебе наилучшие пожелания, Йок, и, веришь или нет, но дела у них друг с другом наконец-то наладились. Я считаю, что на Уайти подействовало время, проведенное без Дарлы, когда он думал, что навсегда потерял ее. Джок обещала прилететь на несколько дней, она захватит с собой Кори Рипсома. А это, значит, Фил Готтнер?

Вилли улыбнулся и встряхнул руку Филу.

— Ренди немного рассказал о тебе, по ювви.

Вилли повернулся к паре, с которой он еще не успел поговорить.

— А это, стало быть, детишки Торчка — думаю, Бабс и Сент? Я хотел сказать, Стэна, не Торчка. Он ведь давно завязал, трезв как стеклышко — который месяц? Круто. Мне не хотелось бы повстречаться на свадьбе со старым Торчком. Да, разве это не прекрасно? Вы все — такие чудесные молодые люди. В особенности Ренди! И Бабс! Представьте, скоро Бабс станет моей невесткой! Должен сознаться, что здорово этому рад!

— Привет, Вилли, — сказал Сент. — Я тоже рад с тобой познакомиться. Мы с Филом надеемся, что ты найдешь время и поможешь нам кой в чем с нашим лимпсофтом.

— Прекрати сразу забивать ему голову делами! — поторопился ввязаться Ренди. — Па неделю провел, сидя внутри Кобба.

— Спасибо, сынок! — воскликнул Вилли, снова обнимая Ренди. — Ты прекрасно выглядишь. Это больше, чем я заслуживаю. Да, мне нужно пойти прилечь и отдохнуть.

— Я вернусь через минутку, — сказал Ренди, взглянув на Кобба, который уже растекся на гравии, превратившись в лужу. — Как самочувствие, прапрадедушка Кобб?

— Устал, — ответил Кобб, выставив глаз из лужи своего тела. — На подлете к Земле я услышал плохие новости. Думаю, мне нужно полежать вот так на солнышке некоторое время и отдохнуть. Если я сейчас сделаю при помощи алла бутылку квантовых капсул, высыплешь их на меня?

— Заметано.

Как у всех молди, алла Кобба была встроена внутрь тела. Не двинув ни одним мускулом, Кобб произвел контрольную сетку и создал при помощи алла серую магнитную бутылку квантовых капсул. Ренди поднял бутылку к свету, проверяя счетчик.

— Здесь целый тераватт, Кобб? Сойдет?

— Я знаю, — ответил Кобб, вырастив воронку на своей груди. Ренди влил серебристую струйку квантовых капсул в грудь старика молди.

— Благодарю, — ответил Кобб. — Очень кстати; но мне уже невмоготу на этой планете. Люди стали такие… Кстати, мой вонеед, он работает нормально? И пользуется успехом?

— Пользуется, — отозвался Ренди. — Сейчас самый бум. Люди и молди очень сблизились. Вот только люди — все время дерутся друг с другом, сражаются, и потери большие. Все идет прахом. Что же касается лично меня — то у меня с Бабс все как нельзя лучше, настолько, что я уже забыл, что был когда-то сырным шариком. Оставь Кобба в покое, Вилла Джин, беги внутрь.

Ренди оттолкнул Вилла Джин от Кобба по направлению к двери склада.

— Все очень тебе благодарны, Кобб. Но ты сказал, что устал — как это понимать? Мы думали, что ты будешь баллотироваться на мэра.

— Нет, — ответил Кобб. — Я собираюсь отправиться в путешествие. Политика все равно уже мертва. Политика была нужна для того, чтобы делить скудные ресурсы нашей планеты, но теперь на нашей планете нет больше дефицита. После того как появились алла, политика приводит к ненависти и войнам. Хотите знать, почему я так во всем вдруг разочаровался? Люди начали сбрасывать друг на друга килотонные бомбы.

— Ядерные? — поразился Ренди. — Но я думал…

— Обычную взрывчатку, — ответил Кобб. — Если попросишь, алла вполне способна сделать тысячу тонн обычного тринитротолуола. Недавно только было придумано. Большая часть Иерусалима стерта с лица Земли. А теперь я слышу, — Кобб вздохнул, — Багдада больше нет.

— Нужно заблокировать алла на производство оружия, — решительно сказал Ренди.

— Но что такое оружие? — спросил Кобб. — Обычный бензин может быть оружием. Водород и кислород. Кислота. Даже камень может стать оружием, если сбросить его с высоты точно на голову. Думаю, нужно попросить Ом забрать у нас алла. Нужно передать через метамарсиан.

— Я видел сегодня тарелку над Оклендом, рано утром, — сказал Ренди. — Но они быстро улетели. Могу спорить, что пришельцы рванули на Ближний Восток. Значит, Багдад и Иерусалим разрушены?

— Да, — ответил Кобб.

— Что нам теперь делать?

— Продолжать жить, как жили — сколько нам осталось спокойной жизни? Женись на Бабс.

— Сиди смирно, — сказала Джок, наклоняясь вперед, чтобы поправить тушь на реснице Йок. Сестры-близнецы с давних пор предпочитали использовать друг друга вместо зеркала. — Вот так. Теперь отлично.

Джок отступила на шаг и улыбнулась. Они находились вдвоем в туалетной комнате для невест отеля «Фермонт», на верхнем этаже, около бального зала. Время, назначенное для свадебной церемонии, почти подошло. Йок слышала музыку; Сент и несколько его друзей исполняли психо-концерт, изображая старинные флейты на листах имиполекса — каким-то образом добавляя отзвуки хеви-металла.

— Хорошо, что мы решили устроить свадьбу на Земле, я рада, — сказала Йок. — Здесь, внизу, здорово. Если только не станет хуже того, что сейчас творится. Сила тяжести придает церемонии особую серьезность.

Джок совершила несколько плавных движений руками, словно бы дирижируя оркестром.

— Волнуешься?

— Тебе нравится Фил, Джок?

— Он классный. Блондинчик, а на подбородке щетина темная — аппетитный. И смотрит на тебя так — ясно, что влюблен. Эмуль и Береника тоже одобряют.

Благодаря несчастливому стечению обстоятельств, а также ветсофт-вмешательству в момент развития плода, Джок родилась с парочкой сознаний роботов в своей голове, обитающих в правом полушарии ее мозга. Благодаря постоянному их присутствию, Джок обладала безграничной памятью и эрудицией, однако ее восприятие окружающего мира иногда заметно отличалось от восприятия обычного человека.

— Эмуль и Береника, они, э-э-э… Видишь ли, они провели исследование в отношении Фила.

— И могу я узнать результаты? — спросила Йок.

— Все в полном порядке, — ответила Джок. — Эмуль сказал, что за Филом не числится никаких преступлений, его криминальное досье чистое, и он именно тот, за кого себя выдает. Береника сказала, что геном Фила не только свободен от мутаций, но еще и очень хорошо соответствует твоему. Извини, что мы начали копаться в твоей жизни. Это нас не касалось.

— Ничего, я прощаю, — кивнула Йок. — Я на время распрощалась со всеми мечтами о частной жизни — сегодня цирковое представление для родственников.

— А вот и клоун! — воскликнула Джок.

В дверь заглянул довольно сурового вида мужчина. Их отец, Уайти Майдол. На голове Уайти был его обычный ирокез, конец которого спускался за воротник рубашки. Поверх рубашки надет смокинг.

— Я пойду посмотрю, как там Ма, — сказала Джок и двинулась к двери; в маленькой комнате места было ровно на двоих.

— Насчет клоуна — верно, — сказал Уайти, и его губы раздвинулись, сложив на лице довольно приятную улыбку. — Я тут хожу черти как. Сколько дней мне понадобится, чтобы привыкнуть к гравитации, Йок?

— Три-четыре недели. Привет, Па. Как я выгляжу?

— Как ты выглядишь? — ох, Йок, ты выглядишь как ангел. Напоминаешь мне Дарлу — какой она была когда-то давно. Она сказала, что в этом году у нас будет двадцать пятая годовщина.

— Ты хорошо с ней обходишься, Па?

— Что за вопросы! — Уайти неуютно поежился, выглядя в туалетной комнате для невест, с забранными белыми драпировками стенами, слишком не к месту. — Ты за нас не волнуйся, Йок, у нас все наладилось. Я вел себя плохо, но снова стал хорошим. А потом, это я должен тебя кой о чем спросить. Например, ты уверена, что хочешь выйти замуж за Фила? Если нужно, я помогу тебе сделать отсюда ноги.

Уайти сжал покрытые шрамами кулаки, словно собираясь драться.

— Нет, я все решила, — весело сказала Йок. — Ты, надеюсь, не против?

— Конечно не против. — Уайти растрепал ладонями свой ирокез, чтобы тот торчал дыбом. Чуть ли не впервые в жизни Йок видела своего отца в рубашке и пиджаке, тем более в смокинге. — Я просто спросил о том, о чем, по-моему, должен был спросить отец. Фил хороший парень. И мы уже заплатили за проведение свадьбы.

— Хорошо, нужно начинать, пока какой-нибудь болван не взорвал поблизости бомбу. Как мы узнаем, что пора идти к алтарю?

— Когда музыка поменяется. И музыка тут же изменилась.

— «Вот идет невеста», — объявил Уайти, протянув вперед руку.

В маленьком холле они встретили Бабс и Стэна, выходящих из другой туалетной комнаты. Платье Йок было белое, из обтягивающего шелка, с небольшим шлейфом, одеяние Бабс было произведением смарт-искусства: ее платье и волосы украшали медленно движущиеся мерцающие ДИМ-головки.

Владельцы «Фермонта» переделали при помощи алла-ухищрений верхний этаж бального зала, постелили роскошный деревянный паркет, задрапировали стены белым шелком с множеством сверкающих бриллиантов. В зале была дюжина высоких, от пола до потолка, окон, все до одного открытые нараспашку, чтобы впустить легкий июньский бриз. От его сладости у Йок перехватило дыхание. Если бы только мир смог остановить свое движение по нисходящей спирали. За прошедшие четыре недели еще пять городов были стерты с лица земли.

Стулья были расставлены так, чтобы образовать проход вдвое шире, чем обычно: чтобы Йок и Уайти, Бабс и Стэн смогли пройти рядом, чтобы не было ни вторых, ни первых. Перед окнами их ждали Ренди и Фил, стоящие по обе стороны от Кобба Андерсона.

Как выяснилось, среди четверых новобрачных не было пары схожей веры, чтобы можно было выбрать наиболее подходящего священника. Поэтому Кобб, быстренько устроив себе в Гимми лицензию мирового судьи, взялся исполнить церемонию сам. Старик молди часто говаривал, что устал, но все равно до сих пор любил находиться в центре событий. Ренди был в восторге от того, что женитьбой его будет командовать прапрадед, и Бабс не возражала. Что до Йок и Фила, то оба были рады, что религиозную часть церемонии Кобб возьмет на себя — разве не видели они все трое великое Священное СОЛНЦЕ?

Служба была исполнена прекрасно, хотя и не обошлось без веселых моментов. Пока они шли меж рядами, у невест бегали мурашки по телу. Эта часть вышла именно так, как Йок себе представляла свадьбу. Она идет к алтарю в свадебном платье. При этом чувствует, что глаза окружающих смотрят на нее. Лицо мужчины в конце прохода всегда представлялось ей размытым пятном, но сегодня она видела это лицо четко. Милый Фил. Потом все пошло быстрее, и неожиданно и она, и Фил по-очереди ответили «Да». Настала пора, и они надели друг другу кольца, а потом поцеловались. У Фила было для Йок совершенно новенькое кольцо, и это было здорово. То, как прошло все у Ренди и Бабс, для Йок слилось в одну размытую полосу ускоренной перемотки; она не слышала ни слова из сказанного ими. Потом движение снова замедлилось, и они плавно двинулись к выходу из зала, и снова Йок показалось, что она видела это уже тысячу раз.

Официанты расставили стулья вдоль стен и накрыли большой стол с разнообразной едой, изготовленной при помощи алла; дизайн свадебного обеда был придуман Филом и Бабс. Дарла стала одной из первых, кто обнял Йок, после Ма Йок обняли Па и Джок. Потом Йок обнялась с Филом и Бабс.

— Наконец-то мы поженились, — засмеялась Бабс. — Наверное, будет весело.

Но в веселье Бабс слышны были истеричные нотки. За ними по пятам следовала опасность.

Все были в сборе. Подружкой Йок, конечно же, была Джок, у Бабс — ее приятельница, хозяйка арт-галереи Канди Азиз. Сент был свидетелем Фила, а Кори Рипсом — Ренди.

За последние недели Кори Рипсом и Ренди успели крепко подружиться. Они сразу же понравились друг другу, потому что имели одну общую черту: оба были лимпсофт инженерами-самоучками, гаражного стиля, так сказать. Кори помог Йок завершить работу над имиполексовыми кораллами. На этой неделе Йок решила выращивать кораллы на воздухе вместо воды, это было ее последней новинкой; для полипов она начала пользоваться ДИМ-мошками. По сути, вчера она вырастила спинку для ее с Филом новой кровати, сказочную органическую структуру. Непросто было заниматься обычными вещами и творчеством, когда вокруг творились убийства, и каждый день армии и банды сражались между собой и осыпали друг друга бомбами. Но любовь и искусство все еще много значили; да, и то и другое значило больше, чем ненависть и война.

Старшее поколение было на свадьбе в полном составе, включая Уайти, Дарлу, Стэна и Вэнди, отца Ренди Вилли Тейза, мать Фила Еву и даже мачеху Фила Уиллоу. Дядя Фила Рекс тоже был здесь, а также прабабушка Фила Изольда и двоюродная тетя Хильдегард, у которой было самое изумительное на свете лицо. Все они нашли Йок восхитительной, и еще сказали, что заметили, как Йок с Филом отлично подходят друг другу, еще на похоронах несчастного Курта. Новая тетка Ренди, Делла Тейз, приехала из Сан-Диего, в основном для того, чтобы повидаться с Вилли. Делла привезла с собой свою мать, девяностолетнюю Илси, немного уже не в себе и плохо передвигающуюся, но тем не менее это была дочь Кобба Андерсона. Кобб был ужасно рад ее увидеть.

Среди молодых гостей были Терри и Тре, приехавшие из Санта-Круза вместе со своими детьми, Дольфом и Врен, которым ужасно понравилось путешествие. В честь счастливого дня — а кто знает, сколько счастливых дней осталось впереди? — Ренди и Диезы даже помирились, извинившись друг перед другом и простив всех и вся. Потом малышка Врен сидела на полу и играла с цыпленком Ренди Вилла Джин. Аарби Кида не пригласили, а Теодор не преминул явиться с новой подружкой-байкершей в кожаной куртке и джинсах. Дерек и его пес Умберто пришли вместе с Каллой. Было и много другого народа; почти в последнюю минуту с Луны прилетели подруги Йок Канли и Коколь, они сказали, что все равно давно собирались побывать на Земле, почему бы и нет, пока тут все не взорвали.

Среди гостей были даже несколько молди. Фил пригласил на свадьбу Снуков, которые помогли ему сберечь дирижабли, в результате явилась Изида, взяв в спутники разноцветного Тутмосиса. Вэнди и Кобб нашли себе новых друзей среди молди и пригласили их тоже. Благодаря тому, что вонеед получил всеобщее распространение, общение с молди больше не создавало проблем, по крайней мере для тех, у кого не было на этот счет разных комплексов.

Люди пили шампанское в таких количествах, словно завтра не предвиделось, болтали как сумасшедшие, и каждый вздрагивал от любого резкого шума. За прошедший месяц не стало Дакара, Гамбурга, Гонконга, Белфаста, Парижа, Антверпена — все эти города разрушены гигантскими бомбами. С помощью алла здания быстро восстановили, но жертв было без числа. И не далее как вчера Нью-Йорк тоже подвергся бомбардировке. Все колебалось на грани, неясно, что случится дальше, все ожидали в любой момент самого худшего. И вот…

— Летающая тарелка! — закричала мать Фила, Ева. — Смотри, Фил! Ох, они снова прилетели!

Тарелка, висящая перед окном бального зала, имела вид вполне традиционный — металлический диск с выпуклостью посредине. Корабль метамарсиан.

— Они прилетели помочь нам! — закричал Ренди. — Они могут забрать все алла!

Окна и стены вдруг стали расплывчатыми, словно состояли из воды, потом тарелка странным образом скользнула в бальный зал — и вот она висит в комнате над их головами. Транспортное средство пришельцев как раз уместилось под потолком между стенами, чуть наклонившись на одну сторону. Через возвышение центрального купола пролегла полоса, потом, словно клин пирога, часть купола скользнула в сторону. В открывшемся проходе появилось восемь фигур: семь знакомых метамарсиан, плюс один новенький, небольшая серого цвета фигурка, похожая на лысую девочку с большими миндалевидными глазами.

Йок принюхалась — да, появился старый знакомый запах молди. Метамарсиане еще не привили себе микроб вонееда.

— Мы здесь для того, чтобы поздравить новобрачных, — объявила Шиммер, подняв вверх руки и производя успокаивающие жесты. — Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, дорогие друзья. Мы прилетели с миром, для того чтобы просить у вас помощи. Я — Шиммер с Метамарса, моих спутников зовут Пта, Пег, Джозеф, Вубвуб, Хареш, Сисс. Как многие из вас знают, мы и наша добрая богиня Ом принесли людям и молди в дар алла. Наш дар был распространен по Земле вот этими четырьмя молодыми людьми, что женятся и кого мы сегодня поздравляем: Йок, Фил, Ренди и Бабс. У нас тоже произошло событие, о котором мы с радостью хотели бы сообщить вам: у нас семерых родилась дочь Лова.

Серый ротик маленькой Ловы изогнулся в U-образной улыбке, и она поклонилась, плавно разведя длиннопалые руки в стороны.

— Давай пропустим сопли и сразу же ликвидируем эти чертовы алла! — закричала Уиллоу. — Люди разрушают свой мир, и вы не можете этого не знать!

— Она права, — поддержал Уиллоу Ренди. — Скажите Ом, чтобы она забрала у нас алла. Лова снова поклонилась.

— Какая она уродливая, — заметила Йок, и все ее напряжение вылилось в короткий смешок. — Да они над нами просто издеваются.

— Осторожней, — сказала Дарла, подходя к Йок поближе. — Пришельцы хотели попросить нас о чем-то важном. Это как в сказке. Ведьма явилась на свадьбу к принцессе.

— Ты права, Дарла, — ответил Вубвуб. — Но то, о чем мы собираемся вас попросить, не так уж и много: нам нужна ваша помощь, чтобы улететь отсюда. Мы не знаем, в какую сторону нам направиться, чтобы оказаться в пространстве с двумерным временем. Нам подсказали, что один из вас может нам помочь. Что скажешь на это, Фил?

Йок крепко схватила Фила.

— Оставьте его в покое!

— Подождите! — ответил Фил, нашаривая что-то в кармане. — Наверно, вы говорите вот об этой штуковине… — Он вытащил из кармана маленький черный шарик, внутри которого плавали крохотные сверкающие пятнышки. — Это то, о чем вы просите, верно, Вубвуб? Тот аквариум, который я получил от Ом? Это ведь звездная карта, так? Тогда заберите у нас алла, и я отдам вам звездную карту, чтобы вы могли улететь.

— Да, это карта, но от нее для нас никакого толку, — ответил Вубвуб, обнажая в широкой улыбке изогнутые желтые клыки. — Но все же дай мне на нее взглянуть.

— Бросай ему карту, Фил! — воскликнула Йок. — Пусть он к нам не приближается!

Фил бросил шарик Вубвубу, и тот поймал его на лету. Метамарсиане собрались в тесный круг, чтобы взглянуть на карту, а малыш жук Джозеф просто ползал по шарику.

— Да, Ом уже передала мне подобную карту через алла, — коротко подытожила осмотр Шиммер. — Это звездная карта, но нам она бесполезна. На этой карте только ваша часть космоса. У нас есть другая карта, на которой показана наша часть, где время течет в двух измерения. Общей карты, которая показывает взаимосвязанные соединения между частями, нет. Мы не можем выбрать маршрут, и нам непонятны объяснения Ом по этому поводу.

Снаружи на улице грохнул оглушительный взрыв, пока что в достаточном отдалении. Некоторые из гостей вскрикнули.

— Сейчас же заберите все алла! — закричала Йок. — Разве вы не видите, что опасность приближается?

— Мы можем попросить об этом Ом, — спокойно ответил Пта. — По сути, Ом способна также деактивировать все бомбы и оружие, которые люди сделали при помощи алла. Превратить их обратно в воздух. Мы сделаем это — с условием, что один из вас поможет нам найти дорогу обратно, в родной космос. Видите ли, вы способны видеть в снах то, что нам нужно. Сны людей — это их рудиментарная способность приближаться к двумерному времени. Если один из вас отправиться с нами в путешествие через галактику, мы сможем наблюдать за периодами сна и бодрствования этого человека — и тем самым сможем оценить направление в сторону нашего двумерного времени. Иными словами, нам нужен лоцман. Местный туземец-проводник. Так как насчет такой сделки, Фил? Можешь взять с собой Йок, если хочешь.

Неожиданно вокруг семерых метамарсиан появилась сетка контрольных линий. Это Уайти, заслонивший собой Йок, пытался при помощи своей алла превратить пришельцев в воздух. Но в тот же миг, когда Уайти произнес «Осуществить!», каждый из пришельцев сделал шаг в сторону. Уайти не добился ничего, лишь превратил часть воздуха в воздух.

— Бессмысленное насилие, — заметила Шиммер. — Для вас очень типично. Что же такое творится с вами, люди? Мы пытаемся помочь вам решить ваши проблемы, но все оказывается бесполезно. Все, о чем мы вас просим, это чтобы один из землян сопровождал нас в обратном пути к нашему родному миру. Нам бы хотелось забрать с собой того из вас, кто нас хоть немного знает. Если мы просто заберем случайного человека, он будет слишком напуган и не сможет помочь нам. И не все люди способны видеть сны так, как это требуется. Мы выбираем Фила, как самого лучшего, потому что он видит сны именно так, как нужно. Ом проверяла и изучала человеческую память. Эти горы, которые тебе все время снятся, Фил — указывают точно в сторону двумерного времени.

— Мне сняться точно такие же сны, как и Филу, — твердым голосом заявил Кобб. — Горы мне снятся все время. Оставьте молодежь в покое.

— Известный и замечательный старик, — сказала Пег.

— Но он не человек, — сказала Сисс.

— Нет, человек, — ответила Шиммер, склонив голову к плечу, словно прислушиваясь к внутреннему голосу. — Вот Ом говорит, что он нас вполне устроит. Она не проверяла этого раньше, но теперь увидела, что сны Кобба вполне нас устраивают, не хуже снов Фила.

— Молди спят? — прошептала Дарла на ухо Йок. — Я об этом не подозревала.

— Конечно мы спим, — ответила Изида Снук, услышав вопрос. — А за кого вы нас принимаете? За машины? Я рада, что Кобб предложил себя. Может, нас хоть немного станут уважать после этого.

— Тогда поднимайся на борт, Кобб, — сказал Пта. — Мы выйдем за пределы атмосферы и разгонимся до скорости, близкой к световой. И как только наберем достаточно данных о координатах нашего пространства, совершим чирп и в виде личностных волн отправимся в путь. Мы объясним тебе, как это делается.

— Если я соглашусь лететь с вами, Ом заберет все алла? — спросил Кобб.

— Ом уже готова сделать это, — ответила Шиммер. — На данный момент она собрала уже достаточную коллекцию человеческого сознания и воспоминаний. Она хорошо изучила и навсегда запомнила ваши лица. О вашей расе она не забудет. Единственное, что беспокоит Ом, это не почувствуете ли вы себя обманутыми, после того как она заберет алла. Но то, что убийства не прекращаются, и все эти взрывы…

— Наверное, мы просто еще очень примитивны, — печально вздохнула Бабс.

— Дело не только в этом, — ответил Джозеф. — Дело в том, что реалинг не очень хорошо подходит для одномерного времени. Некоторые бомбы даже не были куда-то специально нацелены. Да еще иногда люди создают бомбы во сне, случайно. И чем больше люди беспокоятся о бомбах и боятся бомб, тем больше бомб действительно появляется. Эти ваши сны — очень опасная штука. У метамарсиан нет снов, но и у нас бывают трагические случайности во время использования алла. Однако для нас даже глобальная катастрофа ничего не значит — потому что нитей времени у нас бесконечно много. Нет, я боюсь, что на вашей стадии развития культуры, при ваших неконтролируемых снах и одной-единственной нити времени, вам просто опасно иметь алла. Ваш мир слишком хрупкий. Вы твердо решили, чтобы Ом забрала алла?

— Да, таково наше условие сделки, — ответил Кобб. — Я отправлюсь с вами и увижу для вас во сне дорогу к двумерному времени. А вы попросите Ом забрать все алла.

Метамарсиане на мгновение замолчали, переговариваясь с Ом.

— Все согласны с тем, что алла им больше не нужны? — громко спросил Вубвуб. Снаружи раздался еще один взрыв, на этот раз гораздо ближе чем раньше. — Ом хочет знать ответ.

— Алла больше не нужны! — закричала толпа.

— Поторопитесь! — крикнула Йок. — Скорей заберите алла! И пускай Ом заберет также и все оружие, которое сделали при помощи алла, как предложила Шиммер.

— Да будет так, — сказал Пта.

Йок почувствовала, как у нее на поясе в сумочке что-то зашевелилось. Ее алла и алла у всех присутствующих одновременно исчезли. В воздухе разлилось умиротворяющее чувство покоя и безопасности. Люди и молди засмеялись и принялись обниматься друг с другом.

— Пошли, шеф, — сказал Вубвуб Коббу. — Надеюсь, понимаешь, на что решился?

— Ох, Кобб, — вздохнула Йок и поцеловала Кобба на прощание.

— Ничего, — ответил Кобб, — я и так пожил слишком много.

— Мы запросто можем, использовав твою программную основу, сделать еще одного Кобба, чтобы он был с нами, — шепнул Коббу Вилли. — Сохранился 5-куб с твоей записью.

— Пожалуйста, не нужно этого делать, — попросил Кобб. — Не хочу, чтобы меня возвращали. Свои дела на Земле я закончил. Я отправляюсь в путешествие вместе с метамарсианами, но когда и это путешествие закончится, я хочу наконец уйти в сторону СОЛНЦА.

— Он прав, — сказала Йок. — Кобб заслужил свое право попасть на небеса.

— Всем пока, — попрощался Кобб, — Благословляю вас, дети мои.

И он поднялся в тарелку вместе с метамарсианами. Потом стены отеля снова расплылись, блестящий диск поднялся к небу и почти мгновенно исчез.

День был отличный. Глаза новобрачных сияли счастьем, их поцелуи были влажны, сердца свободны, а огромный мир вокруг — реален.