"Борис Руденко. Слабое звено " - читать интересную книгу автора

общения именно тогда, когда ты мне особенно нужен! Друг ли ты мне вообще
после этого?"
Кстати, отметил я, Сигрун среди собравшихся не было. Зато присутствовал
Лозовский. Он стоял справа от Бартоло - на месте первого соратника.
- Что происходит, Бартоло? - требовательно произнес я. - Почему ты
здесь, а не на своем рабочем месте? Кстати, тот же самый вопрос адресован и
всем остальным.
- Люди хотят знать правду, командир, - заявил он. - Вы не можете им
этого запретить.
- У меня никогда не было таких намерений, - пожал я плечами. - Так в
чем же, по твоему мнению, заключается эта самая правда? Полагаю, я тоже имею
право ее узнать.
- Я говорил вам об этом два месяца назад, - довольно нервно заметил
Бартоло. - Коммуникатор не отвечает на стандартные тестовые запросы.
- В режиме межзвездного перехода для Коммуникатора не существует
стандартов, Бартоло, - мягко возразил я. - Вы как специалист знаете это не
хуже меня.
К сожалению, моя фраза оказалась роковой. Первоначальное смятение
Бартоло, вызванное моим появлением, мгновенно прошло.
- Я специалист! - Он сжигал меня пламенным взглядом черных очей. -
Поэтому отвечаю за каждое свое слово. А вы, командир, всего лишь
администратор, который обязан доверять заключениям специалистов. И я как
специалист утверждаю: Коммуникатор неисправен. Мы не в силах его
восстановить. Врата не раскроются никогда!
Ожидая от него именно этих слов, я смотрел не на него, а на остальных
членов экипажа. И видел по их глазам, по стиснутым челюстям и сжатым
кулакам, что уровень их доверия к идиотской фантазии Бартоло на порядок
выше, чем доверие ко мне или верность служебному долгу. Однажды мне довелось
испытать подобное, и в тот раз я победил. Поэтому не стал отчаиваться.
- Я не буду спорить с тобой, потому что ты совершенно не прав, - сказал
я очень громко и одновременно предельно спокойно. - Ты не единственный
специалист в этой области. Интересно узнать, что думает Флетчер?
- Флетчер думает точно так же, - закричал Бартоло еще громче. - И я
уверен, что произошедшее с ним - не случайность. Кто-то очень постарался,
чтобы Флетчер сейчас ничего не мог нам сказать!
- Это неправда, - отчеканила Ольга. Она вышла из толпы и встала рядом
со мной. - Я говорила с Флетчером всего несколько часов назад...
Но Бартоло грубо перебил ее:
- Коммуникатор не работает! Врата мертвы, они не могут раскрыться и не
раскроются никогда!
Беда в том, что это была правда. Только слово "никогда" следовало бы
исключить. Коммуникатор бесполезен в полете. Врата не раскрываются в ничто.
В сверхсветовом безвременье для них нет опоры. Я начал это объяснять, но
речь мою прервали яростные протестующие вопли. Люди подступали ко мне всё
ближе, в их искаженных лицах я едва узнавал членов своей команды - тех, кого
выбирал лично и предлагал на утверждение Совету. Ольгу бесцеремонно
оттолкнули в сторону, они были на грани безумия, они забыли, что командир -
это я, и готовы были разорвать меня на куски.
Усыпляющий газ, изоляция, индивидуальный уход и полный контроль за
процессом выздоровления - это было единственно правильное решение для