"Борис Руденко. Те, кто против нас" - читать интересную книгу автора

завтра в ночь состав на запад пойдет. Его сейчас как раз формируют. Если
твоя сказка понравится, может, и поможем мы тебе. Посадим куда надо.
- Щас он тебе накатит по самое некуда, - просипел Боксерчик. - Развесит
лапши - ухи отвалятся.
- Ладно, тебя не спрашивают, - оборвал его Леха. - Пусть расскажет. А
если тебе культурная беседа заснуть мешает - вали в кусты, никто тебя не
держит.
Эти четверо бомжей не представляли для Нестерова непосредственной
опасности. Среди них не было ни хищников, ни суггесторов - типичный демос, в
равной степени способный как на добро, так и - в силу своей слабости - на
зло. Может, для Нестерова правильней было бы немедленно уйти, положившись на
свои силы и удачу, но для этого он слишком устал. К тому же бомжи уже
помогли ему, они накормили его без корысти, и Нестерову совсем не хотелось
выглядеть неблагодарным.
- Ну, хорошо, - пожал он плечами. - Если времени вам не жалко... В
общем, я работал в Музее истории культуры, в Москве...

* * *

Когда милиционеры вытащили с антресолей, куда Нестеров не заглядывал ни
разу со дня вселения в квартиру, фолиант шестнадцатого века в переплете из
свиной кожи, завернутый почему-то в газеты, реакция Нестерова была
парадоксальной. Он не закричал и не начал возмущаться, он только молча
хлопал глазами, пока один из ликующих оперативников не задал вопрос:
- Что это?
- Книга, - немедленно ответил Нестеров. - Полное жизнеописание
Франциска Ассизского, напечатана в типографии Райнхарда Маннингера, в
Ганновере, в тысяча пятьсот восьмидесятом году.
- Пятьсот восьмидесятом? - повторил оперативник. - Ого! Дорогая,
наверное?
- Наверное. Но я точно не знаю.
- Откуда она у вас?
- Этого я тоже не знаю, - сказал Нестеров. - Но в последний раз я видел
ее месяц назад в хранилище нашего музея.
- Понима-аю, - кивнул с ухмылкой оперативник. - Ну что ж, будем писать
протокол...
Все, что с ним происходило дальше, Нестеров довольно долго воспринимал
словно сквозь толстое мутноватое стекло, которое глушило звуки и образы,
лишая их значительной доли смысла. Но первый разговор со следователем
Нестеров запомнил очень хорошо.
Следователь был молод, его умное, симпатичное и слегка грустное лицо
сразу расположило Нестерова. К тому же ему показалось, что следователь
сочувствует своему подследственному, понимая нелепость возведенных против
него обвинений, и Нестеров исполнился надежды, что этот непонятный кошмар в
ближайшем времени закончится.
- Как же это получилось, Олег Сергеевич? - спросил следователь.
- Я не знаю! - горячо заговорил Нестеров. - Я не понимаю, что
происходит! Неужели вы думаете, что я способен на кражу?
- А что мне остается делать? - грустно улыбнулся следователь. -
Уникальную книгу обнаружили в вашей квартире. Она же не могла оказаться там