"Брайан Ракли. Рождение Зимы ("Godless World" #1) " - читать интересную книгу автора

недовольна. Он гораздо реже, чем Эньяра или Фариль, бывал причиной
неудовольствия горничной по поводу какого-либо несчастья, однако именно ему
обычно доставались все последствия, поскольку он в отличие от них никогда не
умел вовремя удрать. Сейчас он уже слишком взрослый, чтоб она его бранила,
но когда Илэн что-то не одобряла, это всегда было заметно, да она и не
желала скрывать недовольство. Иньюрен был советником отца и чуть ли не
ближайшим другом Кеннета нан Ланнис-Хейга.
- Он, конечно, в своей комнате, - ответила Илэн и удалилась.
Оризиан колебался. Конечно, следовало бы сначала навестить отца, но уж
очень хотелось оттянуть этот момент. Пожалуй, будет легче, если сперва зайти
к Иньюрену. Хотя бы потому, что встреча с ним вызывает самые несложные и
вполне понятные чувства.
Дверь в комнаты Иньюрена, расположенные на верхнем этаже главной башни,
была закрыта. Оризиан прислушался и ничего не услышал. Тогда он постучал.
- Входи, Оризиан.
Едва войдя, он сразу почувствовал особенный запах, который был присущ
только этому месту: интересная и сложная смесь запахов пергамента, кожи и
трав. В небольшом помещении было очень тесно. Вдоль одной стены
располагались забитые книгами полки; вдоль другой - связки трав, склянки и
горшки с порошками, специями, даже с почвой. На древнем и, судя по
отметинам, хорошо послужившем столе раскиданы бумаги, карты и ловко
пристроена целая коллекция засушенных грибов. С третьей стороны за занавесом
скрывалась крошечная комнатушка, в которой Иньюрен спал. В узком окне на
жердочке прыгала ворона Идрин.
Сам Иньюрен сидел за письменным столом, положив перед собой несколько
вырезанных из дерева фигурок и небольшую стопку манускриптов. Он вышел из-за
стола и подошел приветствовать Оризиана. Невысокий мужчина средних лет с
копной русых волос, в которых кое-где уже мелькали серебряные нити. Однако
даже тот, кто встречал его впервые, сразу заметил бы, что это был на'кирим -
дитя двух рас. В нем сошлись хуанин и киринин. Отец-киринин наградил его
пронзительным взглядом прозрачных, чисто серых, суровых глаз, прекрасными
чертами лица и тонкими, почти бесцветными губами своего жестокого рода.
Тонкие, длинные пальцы с темноватыми ногтями тоже выдавали смешанное
происхождение.
Были и другие признаки. У Иньюрена никогда не было детей: никакой
на'кирим не мог их иметь. И еще была Доля, это таинственное, неосязаемое
царство, лежащее за чертой действительности. Ни один чистокровный киринин,
ни один чистокровный хуанин не понимал, как такое получалось, но ребенок
смешанной крови иногда получал доступ к секретам и силам этого невидимого
царства. Тех, в ком проявлялась такая связь с Долей, называли пробужденными.
Иньюрен был одним из таких.
Сколько Оризиан себя помнил, Иньюрена всегда можно было найти здесь, в
крошечных комнатах под крышей башни. Он появился в Колгласе еще до рождения
Оризиана, найдя у Кеннета нан Ланнис-Хейга редкое по тем временам отношение
к себе. Человек предложил дружбу на'кириму! Не все в замке разделяли
подобные настроения - Война Порочных навсегда покончила с теми днями, когда
хуанин и киринин шли рядом; потомство любого союза, бросившего вызов бремени
той истории, не вызывало у окружающих большой доброжелательности, но еще
меньшую приязнь они испытывали к пробужденным Долей. Однако Иньюрен долгие
годы был верен правителю Колгласа. А с тех пор, как после смерти Лэрис и