"Николай Рубан. Кахетинский мститель" - читать интересную книгу автора

туалета, - Не иначе, как в дедушку Беслана! Чеченец - он и есть чеченец,
пусть хоть и бухгалтер!
- Не говори так про дедушку! - картечью летели из-за двери туалета
возмущенные вопли. - Дедушка хороший!
- Конечно, хороший! - фыркнул отец. - Как разбаловал тебя у себя в
деревне, так мы с мамой до сих пор расхлебать не можем!
Чеченец Беслан, дедушка Дато по маме, был тихим сельским бухгалтером и
добрейшей души человеком. Внука он любил ну просто - "до соплей" и после
каникул, проведенных в деревне у деда, Дато возвращался в родительский дом
совсем уже неуправляемым.
Прокричав последнее виноватое проклятье в адрес неуправляемого чада,
отец плюнул, хлопнул дверью и ушел к соседу Георгию - вот-вот должен был
начаться матч "Спартак" - "Динамо" (Тбилиси).
А Дато яростно утер слезы и задумался. Горящие душа и попа требовали
отмщения, но до подходящего возраста было еще далековато, а ждать не было
никаких сил. И тут взгляд Дато упал на туалетный "свиток папируса", висящий
на стене. План отмщения родился моментально. Досконально зная все привычки
своего папаши, Дато отчетливо помнил, с чего начинался каждый отцовский
трудовой день. А именно: встав с постели, отец шлепал тапками к почтовому
ящику, чтобы достать свежую газету "Вечерний Тбилиси", приходящую в Лагодехи
к утру. Затем, с газетой под мышкой, отец прокладывал курс в туалет, дабы
произвести обзор свежей прессы и неторопливо, со вкусом, отбомбиться.
Одна луна знает, чего стоило Дато вытерпеть те несколько часов, пока
семейство поужинает и родители заснут. Наконец, в родительской спальне
воцарилась долгожданная тишина, нарушаемая лишь умиротворенным отцовским
похрапыванием.
Дато отбросил одеяло. Тени древних пращуров в простреленных черкесках
встали рядом с ним, темнея грозными лицами в лунном свете. "Действуй, Дато,
- словно говорили они, - если ты хочешь называться мужчиной - твое
оскорбление не может оставаться не отомщенным!" Дато не сказал им ничего - к
чему слова? О мужчине судят не по его словам, а по его поступкам.
Крадущейся бесшумной поступью горного барса Дато проник на кухню, где
бесстрашно стяжал тускло пламенеющую в лунном луче поллитровую банку
молотого жгучего красного перца. Спустя мгновение он уже был в туалете, где
и воплотил в жизнь свой дерзкий план возмездия, щедро обсыпав перцем
отмотанную часть рулона.
Водворив банку на место, Дато скользнул под одеяло и умиротворенно
вздохнул. Скоро, совсем скоро он будет отомщен. На своей шкуре прочувствует
жестокий отец, каково пришлось сыну! Что будет дальше - наплевать. Раздумья
особо не донимали юного мстителя и, следовательно, трусом его не сделали.
Вознесшиеся мощно начинания, стало быть, имени действия не потеряли.
Но - увы, увы и увы! Вот чем, спрашивается, мог так прогневать юный
отрок безжалостный рок, что тот так безжалостно вторгся в эти самые
начинания? Ибо жертвой плана мщения пало совсем невиновное лицо. Так,
кстати, чаще всего и бывает - привет террористам всех времен и народов.
Короче, рано утром в гости к ним приехал тот самый дедушка Беслан,
стосковавшийся за две недели по любимому внуку. Привез он в подарок
здоровенную корзину чурчхелы и фруктов ему, босяку. Ну и - заглянул с
дороги-то в то самое помещение...
Пожалуй, еще следует упомянуть о том, что был дедушка Беслан