"Виктор Рожнов. Плато черных деревьев (Повесть) [NF]" - читать интересную книгу автора

молча, словно заранее подыскивая слова для предстоящего большого
разговора.
- Фамилия моя Андросов, - медленно начал он. - Я из группы Кратова...
- Что с Кратовым? - быстро спросил Самарин.
- Вы знаете, зачем мы вышли к скалистому поясу Бледных гор, об этом
много говорили в свое время, - как бы не слыша вопроса, продолжал
Андросов. - Никто из нас, пожалуй и сам Кратов, не верил в существование
этих следов, слишком уж фантастической казалась вся эта история. Все мы не
новички в горах, а о Кратове и говорить нечего, но на этот раз нам не
повезло. Мы много раз пытались подняться на первый уступ террасы или хотя
бы пройти до половины ущелья, но каждый раз ни с чем возвращались обратно.
Надо вам сказать, что во время наших поисков мы нигде не видели ничего
похожего на следы, и Кратов не раз честил тех, кто так упорно твердил о
существовании снежного человека. Это продолжалось до тех пор, пока Кратов
не предложил нам смелый, но рискованный план.
Левый гребень ущелья был единственным местом, по которому можно было
пробраться вверх, но путь словно нарочно преградили рыхлые снежные
карнизы. Достаточно было небольшому камню сорваться вниз, как это сразу бы
вызвало лавину.
- Но Кратов все-таки решил идти карнизом? - заинтересованно спросил
Стогов.
- Да! - подтвердил Андросов.
Было заметно, что рассказ утомил его. Он дышал тяжело, прерывисто,
пальцы беспокойно ощупывали одеяло, словно это была не мягкая ворсистая
ткань, а бугры и впадины ледяного поля.
- ...Когда мы начали подъем, Кратов и Зимин шли в первой связке, а я
с Паньковым следовали за ним. Расщелина - выход на скальную территорию -
виднелась метрах в трехстах впереди... Мы уже миновали половину пути,
когда Кратов вдруг негромко свистнул и предостерегающе поднял руку. Как я
вам уже говорил, он шел первым и к тому времени выбрался на высокий
ступенчатый порог, наискось прорезающий ущелье. Напарник его, Зимин,
подбирая веревку и услышав свист, остановился. Остановились и мы. Ведь мы
находились ниже его и не могли видеть того, что видел Кратов, стоя на
уступе порога. Вначале он обеспокоенно вглядывался вперед, потом резко и
как бы испуганно отступил к краю порога. Я хорошо запомнил эту минуту. Он
крикнул что-то неразборчивое, словно предупреждал нас, и это было
последним, что я услышал от Кратова. Вверху замелькали какие-то тени,
раздался дикий, раздирающий душу вой, грохот, и, подхваченный вихрем
лавины, я сразу же потерял сознание...
Андросов умолк и попросил пить. Зубы его стучали о край эмалированной
кружки, и Стогов, поправляя изголовье, ощутил жар, охвативший тело
больного.
- Что же было потом? - осторожно осведомился Самарин, с трудом
сдерживая волнение.
- Плохо помню, - ответил Андросов. - Видно, потому, что я стоял ниже
всех, меня выбросило к подошве склона. Я ползком добрался до нашей
временной базы и здесь вновь потерял сознание. Больше недели жил там:
ждал, может быть, вернутся наши, потом решил ползти, выбраться отсюда... -
Андросов хотел, видимо, еще что-то сказать, но голова его бессильно
откинулась набок, и он медленно опустил вздрагивающие веки.