"Михаил Константинович Розенфельд. Ущелье алмасов (Приключенческая повесть) " - читать интересную книгу автора

- Не один? - обрадовался Телятников. - Ещё смешней! Кончено, я еду,
еду с вами!
- Нет, - теряя выдержку, сердито отрезал геолог. - Не может быть и
речи о том, чтобы ехать с нами. Тяжёлый и долгий путь, пески, безлюдная
местность...
- Да бросьте увиливать! - возмутился Телятников. - Прислушайтесь к
своим словам. То вы говорите, что небольшая разведка, а теперь чуть ли не
каракумская экспедиция. Скажите прямо, что не хотите брать меня в попутчики.
- Не хочу, - вырвалось у Висковского, - и удивляюсь вашей неуместной
настойчивости. Мы не хотим брать лишних и никого не возьмём с собой.
- Но меня? - простосердечно обиделся Телятников. - Что вы имеете
против меня? Вы, если не ошибаюсь, должны быть комсомольцем. Даже вы
наверное комсомолец, и я тоже... Что же, вы думаете, я лягу обузой на ваши
плечи? У меня свой "доджик", я набью его бензином, и покатим. А?
Не зная, что еще возразить, чтобы как-нибудь избавиться от
кинооператора, возмущённый Висковский отодвинулся от него, стараясь дать
понять, что дальнейший разговор бесцелен. Но Телятников не переставал
говорить, упрашивать, требовать, и неизвестно, чем бы кончилась встреча двух
ленинградцев, как вдруг возбуждённый кинооператор, к удивлению геолога,
замолчал. Больше того: Телятников как бы забыл про Висковского. Какая-то
настойчивая мысль захватила его, и, немного подумав, он быстро направился к
выходу. Облегчённо вздохнув, оставленный в покое геолог снова принялся
смотреть на сцену, в ту же минуту забыв о назойливом соотечественнике.
Невдалеке от балагана, загруженная брезентами, стояла машина
Телятнихова. Маленький американский "додж", или, как называл его
кинооператор, "доджик", был еле различим в темноте ночи, и, шагая под звуки
барабана и флейт, Телятников, отыскав знакомый силуэт, помчался бегом к
автомобилю.
Рванув дверцу, он решительно позвал:
- Русалка! Милейшая Русалка, откройте ваши прелестные глаза.
Никто не отозвался на его призыв, да и трудно было предположить
присутствие живого существа в ворохах жёсткого брезента. Нетерпеливым
движением Телятников дал несколько сильных гудков. Однако, как и прежде, ему
не ответили. Тогда кинооператор начал тормошить поклажу. И вот брезент
зашевелился, с кожаного сиденья поднялась фигура молодой девушки. Не давая
ей прийти в себя после крепкого сна, Телятников с места в карьер объявил:
- Немедленно приведите себя в порядок! Три минуты на туалет - и мы
отправляемся с вами с визитом.
Девушка, которую Телятников называл Русалкой, повидимому, привыкла к
странностям оператора, тем не менее она ошеломлённо смотрела на него,
очевидно ожидая более подробных объяснений.
И Телятников, словно боясь упустить время, оглушил её потоком ещё более
непонятных фраз:
- Я уверен, тебе он не откажет!.. Уважаемая Русалка, прошу вас
следовать за мной... Каменная личность! Но я уверен, что это отличный, свой
парень.
Подхватив девушку на руки, Телятников, не переставая говорить, поставил
её перед фарами и включил свет. И, в то время как она смущённо оправляла
платье и приводила в порядок волосы, оператор оглядел её с ног до головы и,
довольный её видом, убеждённо произнёс: