"Майкл Роуч. Сад (Притча) " - читать интересную книгу автора

говорят, от природы. Выжатый как лимон, я прижался к родному дереву, чтобы
почувствовать его животворящую силу, и снова посмотрел вверх, стараясь
разглядеть свет далеких звезд сквозь его раскидистую крону. Вот эти-то
звезды и натолкнули меня на еще один последний вопрос.
- А где находился мой ум, - спросил я почти шепотом, - до того, как
этой планеты и в помине не было?
- Ответ у тебя перед носом: ты на него сейчас глядишь, - ответил
монах. - Количество обитаемых планет во вселенной бесконечно. Когда
пробивает ее час, каждая из этих планет погибает. Зачем далеко ходить за
примером - та, на которой мы сейчас сидим, не избежит этой участи: она
сгорит, как только наше солнце ярко вспыхнет напоследок, увеличившись в
размерах перед тем, как ему придет черед навеки угаснуть.
Когда умирает тело, в котором обитает ум, то этот ум должен на короткий
период времени войти в промежуточное тело, что-то вроде призрачной формы,
временного пристанища, где он будет пребывать, пока не созреют все условия,
позволяющие ему обрести новое тело, причиной которого, конечно же, является
конкретное сочетание семянотпечатков, оставленных в уме прошлыми действиями,
словами и мыслями.
Эта призрачная форма не подчиняется физическим законам, которые
управляют жизнедеятельностью обычных, материальных тел, и перемещаться она
может практически со скоростью мысли. Вот так и получается, что личность
может обрести свое следующее тело в другом мире - в другой сфере бытия -
очень далеко оттого мира, который мы с тобой видим сейчас. А когда последние
люди на какой-нибудь планете умирают, а затем и сама эта планета погибает,
их умы перемещаются в такой призрачной форме в один из бесчисленных миров.
Я говорю тебе все это лишь для твой осведомленности, потому что ты об
этом спросил и потому что это имеет отношение к нашему разговору вообще. Я
не могу тебе прямо сейчас показать эту призрачную форму, поэтому дальше тебе
придется самостоятельно изучать, пока ты целиком этого не примешь, иначе ты
станешь мыслить нелогично и... И вообще хватит на сегодня логики, правда? -
спросил Гунапрабха риторически, бормоча и склоняясь головой все ниже, пока
совсем не задремал. А я поглубже вдохнул ночного воздуха и попытался было
уложить все эти многочисленные мысли в мой скудный перегруженный разум.
Я проснулся в полной растерянности, у меня не было ни малейшего
представления, который сейчас час и сколько же дней я проспал. На скамье
по-прежнему чинно, с полностью выпрямленной спиной восседал старый наставник
Гунапрабха. Он слегка покачивался взад-вперед, словно подчиняясь ритму
какого-то внутреннего духовного песнопения, и пристально смотрел прямо перед
собой на нечто такое, чего мне было не увидеть. Я поднялся и, поклонившись
ему, вновь чинно уселся на траву у ног наставника. Покачивание прекратилось,
подбородок чуточку приподнялся, и огромные глаза старого мудрого филина
снова приветствовали меня из бездонных глубин его необъятного ума.
- Прежде чем отклониться от темы, - начал я, - мы говорили...
- Никуда мы не отклонялись, - поправил меня Учитель.
Я кивнул, он был абсолютно прав.
- Мы говорили о причинах внешнего мира; о тех отпечатках в нашем уме,
которые определяют саму окружающую действительность.
Он кивнул.
- Мне приходилось бывать в таких странах, - заговорил я, - где проблема
была не только в том, что пища не насыщала, лекарства не исцеляли и тому