"Эразм Роттердамский. Оружие христианского воина" - читать интересную книгу автора

другого. Я полагаю, что к этому же относится то, что он пишет коринфянам:
"Первый человек стал душой живущей, последний Адам есть дух животворящий. Но
не духовное прежде, а душевное, потом духовное. Первый человек из земли;
второй - человек с неба - небесный". Но дабы яснее было, что это относится
не только к Христу и Адаму, но и ко всем нам, он добавляет: "Каков земной,
таковы и земные; и каков небесный, таковы и небесные. Поэтому если мы носим
образ земного, то будем носить и образ небесного. Но я говорю, братья, что
плоть и кровь не будут владеть царством Божьим и тление не будет владеть
нетлением". Ты ясно видишь: то, что он в другом месте назвал плотью и
внешним человеком, который гибнет, здесь он называет земным Адамом.
Несомненно, то же самое значит и то тело смерти, удрученный которым Павел
восклицал: "Несчастный я человек, кто меня освободит от этого смертного
тела?" С другой стороны, он же, объясняя, в ином месте пишет, как сильно
различаются плод тела и плод духа: "Кто сеет, - говорит он, - в плоть свою,
от плоти пожнет тление. Кто же сеет в духе, от духа пожнет жизнь вечную".
Это и есть, значит, старый раздор близнецов Иакова и Исава; они враждовали
еще до того, как явились на свет, уже в темнице материнского чрева Исав
захватил первенство, но Иаков урвал благословение. Ведь прежде - плотское,
однако духовное предпочтительнее. Один был рыжий, заросший волосами, другой
мягкий. Один был беспокойный и охотник, другой радовался домашнему досугу. И
тот, голодный, продал право первородства, прельщенный дешевой ценой
наслаждения, утратил врожденную свободу, попал в рабство греха. Другой же
благодатью стяжал себе то, что по праву ему не причиталось. Среди этих двух
братьев, хотя и родных, хотя и близнецов, никогда не было полного согласия,
ведь Исав ненавидел Иакова. Иаков, напротив, хотя и не отвечал взаимной
ненавистью, однако избегает Исава, всегда подозревает его и не верит ему. Ко
всему, что станет внушать тебе страсть, тоже лучше относиться с подозрением
из-за сомнительности его происхождения. Только Иаков видит Господа. Исав,
как жадный до крови, живет мечом. Наконец, Господь на вопрос матери ответил:
"Больший будет служить меньшему". Отец же добавил: "Брату своему будешь
служить. Придет время, когда воспротивишься и свергнешь иго его с выи
своей". Господь возвещал о благочестивых, отец - об отвергнутых. Один
показывает, что следует делать всем, другой проповедует, что делать многим.
Павел хочет, чтобы жена была послушна своему мужу. Ведь лучше
несправедливость мужчины, чем женщина, творящая добро. Наша Ева - плотская
страсть, глаза которой каждый день прельщает тот хитрый змей. Сама
испорченная, она продолжает и мужчину подбивать на совместное зло. Но что ты
читаешь о новой женщине, т.е. о той, которая послушна мужу своему? "Вражду
положу я между тобой (конечно, женщиной) и змеем и между семенем твоим и
его. Она поразит твою голову, и ты будешь строить козни под пятой ее". Змей
поражен в сердце, смерть Христова сломила его натиск. Только он строит козни
тайно. Впрочем, благодатью веры женщина, как бы превращенная в воительницу,
отважно попирает ядовитую главу. Благодать увеличивается, власть плоти
уменьшается. Когда Сара ослабела, Авраам волей Божьей стал сильнее, она
называет его не мужем, а господином. Она не удостоилась родов до того, как
не исчезли ее женские свойства. Что же родила она своему господину, Аврааму,
уже старуха, уже оскудевшая? Ну конечно, Исаака, т.е. радость! Только когда
в человеке состарятся страсти, тогда, наконец, возникает счастливое
спокойствие невинной души и безмятежность сердца - будто это вековечный пир.
И так же как сам отец не был мягок к супруге, так и в детях подозрителен ему